Дочь Самайна

– Ох, Иен, чует моё сердце, сгинем мы сегодня в этом лесу! Слышишь? Сгинем…

Раскат грома с сухим треском прокатился по вершинам беснующихся деревьев. Слепящая вспышка расколола на куски беспросветно-чёрное небо. Бледные жилы молний запульсировали средь низких туч, растеклось по ним, будто кровь, сияющее льдистое серебро.

Дебора вжала голову в плечи и прикрылась рукой от хлестнувшего по глазам порыва ветра. Первые ледяные капли жалили лицо, стекали за ворот.

Она оглянулась на хромавшего позади Иена. В темноте, в этот час ненастья, можно было различить лишь серый силуэт, бледное пятно вместо лица да поблескивающие иногда глаза.

– Ну, где ты там? – в сердцах прикрикнула Дебора. – Шевелись уже! Ты всю ночь тут плутать собрался? За что меня только Господь наказал?! У всех мужики как мужики, а мне самый непутёвый достался! Не машину починить, ни дитя заделать… Никакого с тебя толку! Будто велика наука… Надо было давно наставить тебе рога с Кианом. Сколько раз он мне намекал… Уже бы пятерых нянчила, как его Мегги…

– Ты рот-то закрой, женщина! Ишь, разошлась! – одёрнул Иен устало и тоже раздражённо. – Договоришься сейчас – притоплю в этом самом проклятом озере. А себе молодую найду, которая без всяких фокусов родит. Между прочим, это из-за тебя и твоей дурной затеи мы тут оказались.

Иен в темноте в очередной раз запнулся о корни, чуть не завалился в грязь, зло выругался.

В небе опять полыхнуло так, что на мгновение стало светло как днём. Дебора успела разглядеть широкую тропу справа и шустро засеменила в нужном направлении.

Муж тем временем продолжал бурчать ей в спину:

– Дёрнул же чёрт тебя послушать! В былые времена народ поумнее нашего был. В Самайн из дома нос никто не показывал. Сидели у огня, кости грели, эль попивали… А тебя понесло к дьяволу на рога! Ритуал ей, понимаешь, провести надо… Это всё та ведьма, будь она неладна, она тебе этой чушью голову засоряет! Чтоб больше ноги её в нашем доме не было, этой твоей Бриджит!

Дебби очень хотелось съязвить в ответ, мол, Бриджит не виновата в том, что у Иена руки растут не из того места (и не только руки). Вечно ищет на кого всё свалить, а сам…

Не смог исправить какую-то пустяковую поломку, когда его развалюха заглохла посреди сельской дороги, и пришлось им тащиться до Килларни пешком.

Собственно, до городка оставалось по подсчётам мужа от силы пару миль. Дебби и Иен родились в этих местах, знали всю округу как свои пять пальцев. И давно должны были греться под тёплым пледом в гостинице.

Вместо этого вот уже пару часов они бродили среди дубов и тисов, безуспешно пытаясь найти хоть одну из туристических троп, которых в окрестностях, вроде бы, было немерено. Но в ночной тьме, накануне ноября, в такое жуткое ненастье, найти путь к людям оказалось той ещё задачкой.

Дождь, к счастью, пока ещё не обрушился на их головы, но тяжёлые свинцовые тучи грозились вот-вот разрешиться от бремени – громыхало уже совсем рядом, над озером.

Зато беспощадный ледяной ветер хлестал так, что каждый шаг давался с трудом. Дебби продрогла насквозь, но ёжилась она не только от стылого холода...

Буря набирала силу, завывала в кронах столетних деревьев, жутко, как банши. И в памяти невольно всплывали полузабытые сказки бабушки о Дикой Охоте и её рогатом Короле. Теперь Дебора понимала, откуда в старину брались эти жуткие байки о призрачном полчище мертвецом слуа, скачущих по небу. Стоило хоть раз кому-то угодить в такую пропасть в осеннюю пору, ещё и не такое бы померещилось.

Дебби зябко поёжилась и торопливо перекрестилась. Не сказать, что она была так уж религиозна и набожна. Скорее… привыкла. Ходить в церковь у них было принято, как и в любой порядочной ирландской семье. Но сейчас сочла, что лишним не будет.