Он резко дергает меня к себе, сжимает челюсть другой рукой,
причиняя физическую боль и рычит мне в лицо.
- Открывай, я сказал.
Я скулю от страха и чувствую мощный толчок где-то внутри. Дергаю на
себя дверь в судорожном порыве, не тяну как обычно.
Получилось…
Тени проскальзывают мимо и последний тянет меня за собой.
- Прощай, - доносится до меня глухое эхо, прежде чем его затягивает
пелена серого тумана и он захлопывает дверь у меня перед
носом.
Несколько шагов назад и я упираюсь в стену, по которой съезжаю
вниз. Домовики и Юри с Хани суетятся рядом. Что-то говорят. Я не
слышу. Молча встаю, подбираю туфли и иду карабкаться по лестнице.
Дом заволакивает тьмой. Гаснет свет. Во тьме пропадают молчаливые
тени магов. Слышится плачь Юли и тихий скулеж Хани.
- Отпусти, - прошу Дом, прислонившись к стене в своих комнатах, -
пусть все, что нас гложет живет только в этих комнатах. Остальные
не виноваты.
Дом недоволен, но уступает. А я падаю на кровать в платье, сняв
только гномьи украшения. Тьма поглощает меня. Дом скрипит, разделяя
со мной все мои чувства.
***
К обычной жизни я вернулась через две недели. Все это время я
жила затворницей в своих комнатах. Домовики единственными были
допущены в пространство где обосновались на постоянной основе
сумерки. Они приносили еду и убирали то, что можно было убрать. Я
смотрела телевизор, бесцельно щелка каналы, спала, ела, поглощая
тоннами мороженное и пирожные, стояла под струями горячего душа и
плакала. Самозабвенно предавалась своему горю. И когда
почувствовала, что мне надоело себя жалеть, спустилась вниз.
Это было до того как жители дома проснулись.
Я сидела на барном стуле листая какую-то книжку с картинками для
Юли, что лежала на острове и пила кофе. Терпкое и ароматное,
идеальное в это летнее утро.
Лили пораженно замерла, видя меня. Да, думаю уже можно было
привыкнуть не видеть меня по утрам. Потом вошла на кухню и
принялась вытаскивать продукты из холодильника.
- У нас есть сказочные существа нкали. Их история перекликается с
историей Фианы. Они похожи, но все равно разные. Это люди, по
преданиям, рожденные огненными небесными птицами, но лишенные
крыльев и огня, бессмертными и раз от раза возрождающимися в
собственном теле. По одному из преданий, а по другому, плод любви
небесной птицы и человека. Они потеряли все сходство с небесными
птицами, но способность возрождаться раз от разу осталась как и
бесконечно долгая жизнь. Сгорая в огне собственного горя и боли они
возрождались и жили дальше бродя по миру в поисках предназначенной
судьбой половинки.
– - И находили? – спросила, положив щеку на ладонь. Синяк от его
пальцев уже сошел с кожи, но только с нее.
- Иногда находили. Наверное. По крайней мере я верю.
– - Грустно это как-то.
- Так жизнь и так не особо веселая.
- Какие грустные слова от такой юной девушки.
– - Я должна заботиться о сестре.
- Аргумент. А как же эта ваша Фиана? Больно твоя история похожа на
историю этих нкали.
– Сказки, мне кажется, должны быть основаны на чем-то. И вот, – она
повела взглядом по окружающей ее обстановке, – я вижу, что это
вполне возможно. Еще два месяца назад или год я думала, что
рассказы о Фиане всего лишь сказка. А фины, лишь... Но вижу теперь,
что все иначе... Все гостевые комнаты готовы.
Она была само спокойствие. Словно ничего и не произошло и перед ней
не сидит чучело огородное. Именно в него я окончательно
превратилась. Гулька на голове, старая домашняя пижама того времени
когда я была больше булочка, чем сладкий персик.
– - Прекрасно.
– Я сделала сезонные заготовки. Сезонные для Земли. Варенье,
щавель, чесночные стрелы. Все спустили в подвал.
- Супер.
– - Прибыли какие-то подарки. Мы сложили их в кабинете. Письма
тоже.
