Письмо из нотариальной конторы застало меня врасплох. Я была
средней в довольно большой и шумной семье, в которой за прошедший
год, к счастью, никто не умер, откуда бы взяться наследству? Но
адрес и имя точно мои, здесь никакой ошибки.
Подышав для храбрости, я закрылась в спальне и сковырнула
магическую печать. Известный в наших краях нотариус сообщал, что
мне, Ярине Белокосовой, оставили в наследство целую половину дома!
Я еще раз повертела послание, пытаясь вспомнить, кто же такая
госпожа Астрид Вильхоф и почему решила меня облагодетельствовать.
Адрес мне тоже ничего не говорил: Лесная, дом один. Где это? Наш
Тергород – не так велик, здесь все известно и недалеко друг от
друга.
Я бы посчитала письмо чьей-то злой шуткой, если бы не авторитет
нотариуса. Если кто-то решится подделать подпись господина
Аболонского, скоро непременно окажется за решеткой. Выходит, мне
действительно оставили половину дома? Возможно крохотного и
разваливающегося, но и он был лучше моего.
Там, по крайней мере, никто не станет пилить, что девушке не
стоит забивать голову учебой или работой, лучше поскорее найти
мужа. Дальше, как правило, шел список подходящих кандидатов, сплошь
состоящий из престарелых вдовцов или великовозрастных детинушек.
Мамам о таких уже сложно заботиться в одиночку, оттого они начинают
искать безропотную и бесплатную няньку им и себе.
Поэтому без пятнадцати три я уже сидела в приемной у нотариуса,
чтобы присутствовать на оглашении завещания незнакомой мне Астрид.
При этом жутко нервничала: до завтрашнего дня мне надо закончить
один сложный перевод и сдать его, иначе не получу гонорар.
Оставалось немного, буквально пара страниц, но работать я могла
только в университетской библиотеке, дома слишком шумно. И у
матушки и ба каждую минуту находились ко мне дела.
Ярина, раз ты дома, приготовь обед! Ярина, проверь у младших
домашнее задание. Ярина, пойдем в сад собирать яблоки. Ярина…
Ярина… Ярина… Временами казалось, что я ненавижу звуки собственного
имени.
- Ярина Вячеславовна? – обратился ко мне секретарь и, дождавшись
кивка, вызывался проводить в кабинет, хотя вряд ли бы я заблудилась
в широком прямом коридоре.
Внутри нас уже ждал сам нотариус, строгий и серьезный господин
Аболонский, и незнакомый мне молодой человек. Он сидел слева за
длинным столом, такой высокий платиновый блондин, точно с примесью
фейских кровей: уж слишком хорошо сложен и свысока на всех смотрит.
При моем появлении он нахмурился еще больше и брезгливо поджал
губы.
- Что, раз все собрались, можем приступать, - нотариус постучал
стопкой бумаг по столу и прочистил горло. – Итак, почившая третьего
дня госпожа Вильхоф в равных долях завещала свой дом, расположенный
по адресу город Тергород, улица Лесная, дом один, своему внуку,
господину Тиллю Лоуренсу Лайтнеру и Ярине Вячеславовне Белокосовой,
которая своими визитами скрашивала ей последние дни.
Смутная догадка завращалась в моей голове. Дом.. Последние дни…
Астрид…
- Погодите, неужели бабушка Рита скончалась? – выпалила я. – Она
же говорила, что поедет в лечебницу, обследоваться.
Милую, радушную старушку я впервые посетила два года назад, по
университетской программе помощи профессорам на пенсии. У нас
оказалась одна специальность – переводы со старорудского. Бабушка
Рита, как она сама просила себя называть, охотно и много говорила
об этом, разрешала пользоваться своей библиотекой и делилась
историями из жизни. Я же взамен помогала ей с уборкой дома,
приносила продукты и иногда готовила. О внуке тоже слышала, но по
рассказам он выглядел пухлощеким малышом, а не здоровенной фейской
детиной.
Даже не верится, что бабушки Риты больше нет. В нашу последнюю
встречу она выглядела очень бодрой, все суетилась, наводила порядок
и перекладывала вещи, искала какую-то книгу.
