Повторенье – мать
ученья.
Глава 1.
Обострение
Учить – ум точить.
Оперативники мрачно кивнули друг
другу, встретившись внутри периметра, ограждённого полосатыми
лентами, куда шагнули с двух сторон.
- Опять? – спросил Эдик.
- Не опять, а снова, - отрезал
Иван.
- Вот чёрт! Значит, всё же
серия!
- Видимо, да, будь всё проклято!
Майор Чаркин и лейтенант Десницкий
тяжко вздохнули. Как ни противно, а приходится признать, что в
городе маньяк объявился.
- Сёма, вот это ещё мне снимите,
ага, вот это! – попросил Чаркин эксперта.
Семён Владиленович кивнул и сделал
пару кадров двух крупных овальных косточек, лежащих на земле между
трупом мальчика лет десяти кавказского типа внешности и валяющимся
рядом рюкзаком с картинкой спайдермена. Выключив фотоаппарат, он
тоже тяжело вздохнул.
На мертвое тело падали резные жёлтые
листья…
***
- А галстук мой где?! – раздражённо
кричал он через три комнаты.
- Вон он – на стуле висит, - так же
раздражённо ответила жена, входя в комнату, - а ты уверен, что она
справится?
- Уверен-уверен! А где мои часы?
- Вот они, на комоде лежат. Мне всё
равно это не нравится.
- Чё это не нравится? Хорошие часы,
кстати, твои подарили на день рождения, между прочим, любимому
зятю!
- Да причём тут часы? Я о
ребёнке!
- Наш ребёнок в надёжных руках. А
где ключи от машины?
- Не знаю. Мне всё равно не нравится
оставлять ребёнка твоей любовнице!
- Люсь! Ну, какая Манька мне
любовница? Она же друг! Практически сестра! Ты же знаешь! Так где
ключи?
- Не знаю. Зато знаю, что ты вечно к
ней таскаешься!
- Не таскаюсь, а захожу иногда в
гости и помочь. Чисто по-дружески!
- Знаю я вашу дружбу! То в
ночь-полночь звонит, то праздники какие-то дурацкие придумывает.
Старая дева! Как она справится с ребёнком, если у неё своих детей
отродясь не было? А? Ваань?!
- Как-нибудь. Ты ключи от машины
нашла? Сейчас пробки начнутся, точно опоздаем. Вот тут же где-то
были.
- Да ну тебя! Вот твои ключи. Сам же
их в коридор положил. А ты ей мамин телефон дал?
- О, начинается обострение! Да
дал-дал. Обувайся уже.
- Да обуваюсь я. И всё равно мне это
не нравится.
- Тогда оставайся и сиди с Сашкой
сама. А я сам съезжу на годовщину свадьбы к тестю и тёще. Так ты
едешь? Или остаёшься?
Она уже поняла по его тону, что он
всерьёз злится и всерьёз может сейчас психануть, и никуда не
поехать, и всё из-за его школьной подружки, которую она, Лусинэ,
терпеть не может, но вынуждена была попросить её посидеть с их
семимесячным сыном. У родителей серебряный юбилей свадьбы, и она
точно этот праздник не пропустит. Когда ещё она сможет встретиться
с семьёй в дорогом ресторане, поболтать с сёстрами и потанцевать с
мужем?! И она отступила.
- Поехали уже! А то точно пробки
начнутся.
Они вышли и заперли квартиру.
- А ты права взял? – спросила она
его, когда перед ними раскрылись створки кабины лифта.
- О, чёрт! А кстати, где они?
Они вернулись в квартиру, и она
нашла его права – на столе на кухне.
- В зеркало надо глянуть, - сказала
она, - возвращаться – плохая примета.
Они встали в коридоре перед
зеркалом. Лусинэ вздохнула, прислонившись к плечу мужа. Какая же
они всё-таки красивая пара! Ему тридцать три года, он сильный и
успешный мужчина, инженер, темноволосый, голубоглазый, стройный. И
она рядом с ним необычайно хороша – черноволосая, черноглазая,
белокожая, ладная. Европейский принц и восточная царевна! И она
моложе мужа и, соответственно, его подружки на десять лет!
Эта мысль согрела её душу, и она
снова потащила мужа к дверям…
***
Маша катила коляску по мощёному
тротуару, любуясь осенними золотыми и багряными уборами деревьев на
бульваре. Середина сентября! Разгар золотой осени! Они въехали на
небольшой базарчик. Маша купила капусту, пару последних персиков,
полкило слив, пучок зелени и баклажаны.
