Гнездо в кратере
Замысел, в котором все части
складываются вполне удачно,
никогда не бывает успешным. И
только если какая-нибудь досадная мелочь
нарушает гармонию, можно избежать
полного разочарования.
(Джейн Остин «Гордость и
предубеждение»)
ЧастьI. Кукушкины дети
Думайте о прошлом лишь тогда,
когда оно будит одни приятные воспоминания.
(Джейн Остин «Гордость и
предубеждение»)
Глава 1. Подкидная
дура
Мы должны прощать эгоистов. Они
неизлечимо больны.
(Джейн Остин
«Мэнсфилд-парк»)
В огромном доме, добротном и
крепком, построенном совсем недавно, но зато на века, словно смерч
бушевал: двери хлопали, лестницы жалобно скрипели, а стены гулко
вздрагивали от ударов. Люди попрятались, а животные в ужасе
забились в дальние углы и прижали уши, надеясь переждать грозу.
- Да что они о себе возомнили?! –
гремел голос хозяина громовыми раскатами под высокими сводами,
укреплёнными массивными балками.
- Брось, Горыныч! Не бери в голову!
– с нервной усмешкой отвечал ему друг – высокий красивый мужчина
лет тридцати пяти, светловолосый и сероглазый, в светло-сером
безупречном костюме с бокалом дорогого коньяка в руке.
- Брось? Да я их со скалы за домом в
реку брошу! – и он шарахнул ладонью по полированному столу
карельской берёзы.
- Это срок, - меланхолично заметил
блондин.
- Да к чёртовой матери! – проревел
хозяин, - не бери в голову! Я башку сломал, но добыл им и кредит, и
поставщиков, сам впрягся, а меня не выбрали! – и он снова испытал
полировку мебели на прочность.
- А я тебе второй год об этом
толкую, да ты не слушаешь! И не выберут, пока не наденешь маску и
не прикинешься, что ты такой же, как они!
- Да пошли они в…! – рявкнул
хозяин.
- Они и пошли! – оживился его друг,
- и в Совет депутатов пошли, и на губернаторский приём пошли, и в
комиссию по тендеру пошли, и на областной бал предпринимателей края
пошли. А в… остался как раз ты!
Хозяин отшвырнул стул и подошёл к
барной стойке, отгораживающей часть огромной столовой длинным
полированным рукавом, и плеснул себе водки.
Его друг скривился в снисходительной
улыбке. Бурбон, медведь и медный лоб! Как можно лакать водку, когда
есть превосходный армянский коньяк в пузатой бутылке, оплетённой
изящной виноградной лозой, выгоревшей на солнце?! Но если его друг
и работодатель и не обладал вкусом к жизни, зато обладал чудовищной
жизненной хваткой, именно поэтому он сам когда-то за него ухватился
и не прогадал – теперь он имел работу по образованию и доход по
желанию. Поэтому он и не оставлял попыток направить друга и хозяина
в новое русло, потому что река их жизни, бурная и тёмная, должна
наконец успокоиться и стать прозрачной, и потечь уже спокойно,
обеспечивая им стабильность на долгие годы вперёд, потому что
возраст их подходил к той критической отметке, за которой они или
поднимутся на недосягаемую для большинства людей высоту, или рухнут
водопадом с отвесной скалы, не сумев её обогнуть.
- Ты должен меня туда протащить,
Виталик! Любой ценой! Ты, блин, юрист или юшка?!
- Я юрист. И у нас осталась одна
попытка. Осенью очередные выборы. Но протащить себя ты можешь
только сам и только при одном условии, Горыныч.
- При каком, к чёрту, условии?!
- Ты перестанешь чертыхаться и
дичиться, женишься, заведёшь семью и вольёшься в тусовку местных
добропорядочных козлов, чтобы иметь возможность пастись с ними в
одном огороде, - жёстко сказал Виталик – Виталий Логинов, юрист
частного предприятия «АгроПромСтрой», владельцем которого был его
одноклассник Егор Чертанов, больше известный в области как Горыныч,
прозванный так за буйный нрав, вспыльчивость и нелюдимость, а также
за ум и проницательность, «словно в одной башке сразу три
варят
