ГЛАВА 1
День
ужасный. С утра небо хмурое, а еще мерзкий холодный дождик и ветер,
бросающий под ноги опавшие, уже пожухшие листья. Погода на улице
совпадает с тем, что творилось в моей душе. Там уже пять лет
хозяйничала тусклая поздняя осень, с вечным плачем и промозглостью.
И никакой надежды на избавление, никакой надежды на наступление
зимы, а потом весны. Моя жизнь — вечная осень, постоянная
слякоть.
Машина
остановилась у красивых ворот нашего загородного дома. Сердце
замерло. Как же не хочется возвращаться в свою золотую клетку.
Глянула на часы. Без пяти минут полседьмого вечера. Усмешка
невольно появилась на губах. Я научилась быть максимально
пунктуальной. Конечно, с ним и не такому научишься. Нажала на
кнопку пульта, прикрепленного к связке с ключами, и гаражные ворота
медленно поднялись вверх. Машина заехала на территорию двора. Все,
клетка опять захлопнулась! Впрочем, она захлопнулась давным-давно,
еще пять лет назад, когда я при свидетелях сказала «да» в ЗАГСе.
Просто в этом доме своя несвобода ощущалась максимально остро.
Порой казалось, что даже мое дыхание под его контролем.
Очень
странно... Почему-то окошки не горят. Машина Роберта Евгеньевича
стояла в гараже, значит, он дома. Для послеобеденного сна
поздновато... Как всегда, дом пугал своей мрачностью. Руки
дрогнули, ключи упали на каменную дорожку. В этом скопище металла,
стекла и современных материалов нет места уюту. Это клетка,
дорогая, эксклюзивная, но клетка! Подняла продрогшими пальцами
ключи и пошла к стеклянной двери дома. Щелкнула выключателем, желая
включить освещение. Ничего не произошло... Сегодня такие сильные
порывы ветра, возможно, из-за этого проблемы с электричеством. Без
света дом казался еще более мрачным и темным, угнетающим своей
угрюмой неприветливостью. По коже прошелся холодок… Отчего-то стало
вдруг не по себе. Ощетинилась, словно кошка, почувствовав угрозу
непонятного происхождения. Такое ощущение, что из этой темноты за
мной кто-то наблюдает, внимательно смотрит за каждым движением.
— Роберт
Евгеньевич! — позвала я мужа.
Тишина.
Давящее, пугающее беззвучие. И только ветер за окном жалобно
завывает, словно он тоже вот уже лет пять постоянно страдает.
— Роберт
Евгеньевич!? — на этот раз мой голос звучал громче.
Странно.
Куда он мог подеваться? На улице окончательно стемнело, поэтому в
доме ни черта не видно. Кажется, на кухне были свечи и спички. Но я
не помню точно где. Лучше пойти в гостиную, там камин, возле него
много всяких зажигающих штучек и стоят красивые декоративные свечи,
подаренные мамой на Восьмое марта. Чтобы не наткнуться на
приоткрытую дверь, стены или мебель, выставила вперед руки и
медленно пошла в сумрак, туда, где, по моим представлениям, должна
была быть арка гостиной. Глаза постепенно привыкли к темноте,
позволяя видеть очертания предметов
— Роберт
Евгеньевич! — снова позвала я. — Какие-то проблемы со светом. Вы
звонили в аварийную службу?!
Безмолвие. А
невидимая шерсть на коже продолжала подниматься дыбом, и ощущение
наблюдения не проходит. Может, это Роберт Евгеньевич решил
развлечься игрой в молчанку, и скоро над ухом раздастся его шипящий
голос: «Крысеныш, ты пришла».
Тишина.
Полное, леденящее душу, безмолвие. Сделала несколько шагов в
сторону белеющего камина. А потом вдруг споткнулась обо что-то
твердое, лежащее на полу. Не смогла удержать равновесие, упала.
Руки попали в неприятную липкую жидкость. Что за гадость тут
разлита?
Поднесла
пальцы к лицу, ощутив какой-то специфический запах. Кровь?! Это
запах крови!
