«Тише, Танечка, не плачь, не утонет в
речке мяч».
Ха… Если бы утонул, лопнул, разбился
вдребезги хрустальный шарик моей выдуманной идеальной любви. И
теперь я в красном платье, цвет которого так хорошо подходит моей
смугловатой коже да темным, словно вороново крыло, волосам, густо
крашу губы алой помадой, собираясь на свадьбу к своей младшей,
горячо любимой, сестренке. Я буду пить вино, танцевать и весело
смеяться, делая вид, что мне на все начхать. К чему эта
демонстрация, Таня?! Что ты хочешь доказать?! Дескать, посмотри,
какой я могу быть красавицей, настоящей женщиной вамп. А если к
природной, весьма броской миловидности прибавить прекрасные
аналитические мозги, то получается убийственное сочетание, которое
ты, болван, умудрился проворонить, погнавшись за двумя зайцами.
Глупо изображать не свойственные тебе роли. Надо выбрать другое
платье. Пожалуй, лучше надеть свое любимое лаконичное черное платье
в стиле Коко Шанель. Ага, а ведь он может подумать, что я до сих
пор оплакиваю нашу канувшую в вечность неземную любовь. Нет, не
дождетесь от меня траура по столь ничтожному поводу, да и разве
прилично надевать черное в день свадьбы любимой сестренки. Я буду
прекрасной кроваво-красной розой. Яркой, жгучей, притягательной.
Да, пусть Алекс знает, видит воочию, что потерял из-за своих
кобелиных порывов.
В дверь кто-то тихонько пошкрябался.
Юлька. Это у нее такая привычка, не стучаться в дверь, как все
нормальные люди, а чуть слышно водить по ней ноготками.
– Танюш, можно войти?!
Юля. Моя младшенькая обожаемая
сестренка. Наша семейная красавица-голубоглазка.
Тише, Танечка, не плачь, удар,
бросок, уже в других руках твой мяч.
– Конечно, Юляшка, проходи!
В комнату впорхнула удивительная
белая птица. Младшей сестре безумно шло свадебное платье. Она в нем
словно дивный нежный цветочек – прекрасная, завораживающая своим
изяществом орхидея.
– Я так счастлива, Танюш, так
счастлива! Представляешь, буквально через полтора часа я стану мисс
Шуваловой.
Красивые голубые глазки лихорадочно
сверкали, а тонкие пальчики слегка подрагивали. Налицо все симптомы
предсвадебного волнения. Юлька от переполнявших ее эмоций даже
запрыгала, захлопав в ладоши, точно девочка, получившая заветный
подарок. Какой же она, в принципе, еще ребенок. И зачем сестре
замужество? Ей бы еще в куклы играться. Скоро и куклы будут…
– Миссис, – машинально поправила
я.
– Конечно, миссис, – задорно рассмеялась Юлька, – мне так
повезло! Выхожу замуж прямо за настоящего принца!
А ничего, что принц старше тебе на
тринадцать лет? И еще одна маленькая поправочка, сестренка, о
который ты почему-то совершенно запамятовала – это мой принц, мой…
Ты забрала моего принца. Впрочем, наличие денег и серебристого
мерседеса не делает из мужчины королевского сына. Так что пусть
забирает… Не нужны мне такие гнилые царевичи.
– Я так счастлива! – решила загнать
посильнее нож в мое сердце младшая сестра.
В переизбытке чувств Юлька даже
обняла меня. Сестренка, миленькая, до чего ж ты наивна. Сестренка,
родненькая, до чего ж ты жестока в своем эгоизме. Взгляд невольно
упал в зеркало. Замерла, разглядывая отразившихся в зеркальной
глади красавиц. Который раз поразилась, мы с сестрой совершенно
разные, слово небо и земля, роза и нежная орхидея, а ведь мама и
папа у нас одни и те же. Непонятно, почему же цветочки получились
такими непохожими? Даже внешне, не говоря уже о характерах и
темпераментах. Ну, вот такой каприз генетики, я пошла в одну
бабушку, а Юлька – в другую. Мы обе по-своему симпатичны, пожалуй,
даже красивы, но при этом совершенно разные. Только лишь в форме
носа можно увидеть близкое родство. Меня природа наделила
карменской гривой темных локонов и черными цыганскими очами, Юлька
же – белокожая, со светлыми прямыми волосами и огромными голубыми
озерами глаз. Черты лица у меня – яркие, бросающиеся в глаза,
запоминающиеся своей точеной чернотой, у Юльки все нежное,
привлекающее внимание свежестью и совершенством линий. Прекрасная
ведьма-брюнетка и обворожительная голубоглазая фея.
