– Теперь ты принадлежишь ему…
Я смотрю на мою семью и просто не верю. Ведь это бред, ведь такого не может быть.
– Как… Как это понимать? – хрипло произношу я, голос словно разом осип. Я смотрю на родных мне людей, и сейчас они все отводят взгляд, словно меня тут нет.
– У твоей семьи есть долг передо мной, и нет каких-либо средств, чтобы компенсировать убытки, поэтому я в качестве оплаты заберу тебя, – слышу холодный голос.
Поворачиваю голову в сторону говорящего. Клименко Кирилл Александрович, друг моей семьи. Мой брат был вместе с ним всю жизнь. И сейчас он единственный человек, который смотрит на меня. Вот так, не отводя глаз. Но от этого взгляда по моему телу бегут мурашки. Как и всегда при виде этого человека.
– Это… это ведь бред! – сжимаю кулаки, в горле ком, потому что жестокая реальность накрывает с головой. Никто не поднимает глаз. Даже брат, с которым мы были очень близки. Сейчас он тоже не смотрит на меня, а опустил глаза в пол, словно там есть что-то более интересное.
– Я… я никуда не пойду с тобой! Я не чья-либо собственность! – выкрикиваю я, начиная дрожать.
Все. Нервы на пределе, я не хочу знать ответ. Поэтому я быстро бегу, словно за мной гонятся. Мчусь в свою комнату. Там безопасно. Я так думала…
Кирилл приходит через некоторое время. Я узнаю его по походке и по начищенным ботинкам «Том Форд». И по запаху: что-то со специями и его личный аромат, присущий только ему.
– Я никуда не пойду… – хрипло говорю, не глядя на него.
Шаг ко мне, и он остается на месте. А потом протягивает руку и касается моего подбородка, властно сжимая его и откидывая мою голову назад. Ощущение его кожи на моей, даже это небольшое прикосновение, мгновенно заставляет то место гореть. И это очень странно. Его взгляд словно бездна, в которую я все равно провалюсь.
Кирилл смотрит на меня, а потом уголки его губ немного приподнимаются. Он словно хочет улыбнуться, но это больше похоже на хищный оскал, который говорит мне, что я все равно проиграю, что он получит именно то, что хочет, несмотря ни на что.
– Ты станешь моей, Алиса, хочешь ты этого или нет. Потому что твоя семья по уши в долгах, потому что ты любишь их, хотя они этого не достойны, и ты не хочешь видеть, как они будут страдать, потому что не могут выплатить долг, ведь ты… – он наклоняется ближе к моему лицу, оставляя несколько сантиметров, так что я чувствую его дыхание, – хорошая девочка. И будешь делать все, что я скажу. Ты будешь моей.
Его большой палец на моей нижней губе. Надавливает, заставляя приоткрыть рот и ощутить его солоноватую кожу языком. Взгляд мужчины темнеет еще больше, а мое дыхание становится прерывистым. Тело сотрясает дрожь. А потом все быстро прекращается. Он убирает руку и отходит от меня на шаг. Заставляя смотреть на него снизу вверх.
– Я даю тебе полчаса, Алиса. Возьми то, что тебе дорого. Одежду не бери, она тебе не понадобится, – теперь в его голосе сталь. – Попрощайся с родными и выходи из этого дома. Если ты не сделаешь этого, то я буду уже не таким хорошим для тебя. Лучше тебе не испытывать мое терпение. Никогда…
Он уходит, оставляя меня одну.
«То, что тебе дорого…»
«Одежда тебе не понадобится…»
Неужели это не дурной сон?! Но сколько я ни щипала себя, это реальность. И мне приходится встать и оглядеть комнату. Мне дорого многое, но я понимаю, что все унести не смогу.
На сколько это все? На пару дней… неделю… месяц? А может, год?.. Не знаю.
Беру все самое ценное и «дорогое». Родители и брат жду меня внизу. Скорее всего, попрощаться. Но как вообще я теперь могу смотреть им в глаза, когда, по сути, они меня продали? Возможно, я пойму это потом, но сейчас точно нет. Поэтому просто прохожу мимо, не глядя на них. Только в конце, перед тем как переступить порог дома, слышу тихое:
