Нэт поднялась на крышу 160-этажного здания, чтобы выкурить свою «пыхтелку», как называла её Мари. Маленькое электронное устройство без никотина, дающее лишь пар и чуть-чуть утешения. Курить она бросала уже второй год: сначала отказалась от никотина, теперь – восьмой месяц как отказывалась и от самого пара.
Вечерело. Солнце тихо плыло в закат, а внизу, в стеклянной толще города, сновали люди и плыли машины. Нэт посмотрела на Нейликс-браслет – он показывал 20:16, 19.05.2178 г.
Эвелин. Первый миллиард. Так называли их город – мегаполис, западную столицу Объединённого Мира.
Он был вертикальным – как будто небоскрёбы выросли из земли не вверх, а выжгли её изнутри. Вечерний Эвелин подсвечивал себя сам: трёхуровневые транспортные магистрали, бегущие рекламные полотна на фасадах, искусственные солнца, висящие над зелёными куполами парков. Люди текли по прозрачным мостам, дроны свистели в небе, где не было ни облаков, ни звёзд – только отражения от панелей. За красотой всё равно чувствовался холод: слишком много порядка, слишком мало живого.
Тихо встав за контейнером с декоративными кустами, она достала пыхтелку и затянулась – приятно.
День был снова нервным: с тех пор как их перевели в это здание, её зажали в крошечной каморке под лестницей. Её – с оборудованием на миллионы для настройки ИИ-роботов. Работа почти встала. Ещё и мистер Донован, её дурацкий босс, не изменял своим традициям:
– Нэтти, солнышко моё, Паракилсы уже готовы?
Паракилсы – те самые ручные косилки, которые облагораживали городские скверы.
– Старый придурок, – пробормотала она и тут же вздрогнула: кто-то кашлянул.
На крыше она была не одна.
Любопытство тянуло вперёд, несмотря на то, что её социальная батарейка давно умерла под финальным «солнышком» от Донована. Она выглянула из-за кустов.
Там стоял мужчина. Высокий. Явно выше её – а это было редкостью при её 179 см. Донован вообще ей в пупок дышал.
Он был странно одет. На нём был длинный серый плащ с широким воротником, под которым угадывалась плотная ткань водолазки. Никаких ярких вставок, ни голографии, ни светящихся логотипов – будто он сбежал с фотоснимка шестидесятилетней давности. Пальцы одной руки были металлическими: биомеханическая кисть выглядывала из-под рукава. Даже волосы – короткие, чуть взъерошенные – казались слишком реальными для этой эпохи, где большинство проецировало причёски.
Нуарный вайб, – подумала Нэт. Интересное слово. Подходило ему.
Он курил. Обычные сигареты.
– Ууу… – тихо протянула Нэт. Вот что ей и было нужно.
Она собрала всю свою никотиновую волю в кулак и подошла к незнакомцу.
– Привет! – весело бросила она.
Он зыркнул тёмными глазами и промолчал.
“Ну вот” – возмутилась она про себя. – “Зачем я вообще…”
– Сигареты куришь?
– Угу, – пробурчал он.
– Классно. Раритет. Где достал?
– Купил, – хмыкнул мужчина.
– Угостишь?
– Ты не маленькая ещё? Курить?
Он посмотрел на неё с усмешкой. Её часто путали с подростком – долговязая, худая, с юным лицом и губами бантиками. Но сейчас это было обидно.
– Чё?! Мне уже давно двадцать один! – огрызнулась Нэт.
Мужчина усмехнулся, но протянул сигарету и поднёс огонь. Пока она подкуривала, разглядела его лицо: суровое, с чёрной щетиной, правильными чертами и шрамом на лбу. Лицо, полное упрямства и усталости.
А его биомеханическая рука… Старая модель, – сразу подумала она. Такие не выпускали уже лет пятнадцать. Он вообще был странный. Будто вырезан из прошлого.
– Лучше? – спросил он низким голосом.
– Да, – хмыкнула Нэт. – Ты сделал мой день. Спасибо.
– Я тебя раньше здесь не видел. Ты тут работаешь?
– Ага. Временно. Нас из основного здания переселили. Я из Orvix Dynamics. Программирую помощников. Типа этих Паракилсов.
