Дикари появились так внезапно, словно их изрыгнула из своего чрева сама ночь…
Я очнулся от странного чувства тревоги за пару минут до атаки. Сознание с неохотой возвращалось к своему привычному течению и мне потребовалось некоторое время, чтобы направить его в нужное русло. Софи лежала совершенно обнажённая. Её очаровательные изгибы тела лишь слегка были прикрыты медвежьей шкурой в области талии. Она спала, обняв левой рукой мою грудь. Стараясь не разбудить женщину, я взял её за ладонь, приподнял руку, выскользнул из-под медвежьей шкуры и высунул голову из повозки наружу. Не было никакого сомнения, что на наш лагерь совершено чудовищное нападение. Нащупав эфес своего оружия, я взглянул ещё раз на Софи, словно прощался с ней навсегда. Кто бы мог подумать тогда, что так и будет на самом деле…
Я поцеловал её в лоб. Софи по-детски чмокнула губами несколько раз, улыбнулась во сне, затем перевернулась на другой бок. Я прикрыл её восхитительную фигуру медвежьей шкурой и пополз к выходу.
Тела некоторых наших часовых с перерезанным голом ещё подёргивались в конвульсиях, когда я в одних панталонах вывалился из повозки, сжимая в руке шпагу.
Небольшая горстка людей собрались полукругом сомкнув плечи и находились на середине поляны, в руках сжимая своё оружие. Лица их были недоуменны и сосредоточены. Видавшие разные ужасы сражений, воины были по-настоящему напуганы. Видимо произошло действительно что-то такое, что не укладывалось в сознании солдат.
На долю секунды из тьмы выскакивала призрачная тень и кто-то из наших воинов падал на землю как подкошенный. Свист шпаг, которыми пытались защититься те, кто ещё стоял на ногах, звучал несколько секунд. Затем воцарялась мёртвая тишина и продолжалась ровно до следующей атаки призрачных врагов. Солдаты отступали. Видимо подсознательно поняли, что находясь в свете костров, они являются удобными мишенями для атаки. До ближайшей повозки, в тени которой можно укрыться, было около двадцати ярдов…
Алые отблески догорающих костров только мешали моему ночному зрению. И всё же мне удалось выхватить взглядом тех, кто совершил нападение на наш обоз.
Это были чернокожие дикари в набедренных повязках и белыми масками на лицах. Нательные украшения нападавших ничего не говорили мне о принадлежности к какому-то известному мне племени. У каждого дикаря на шее висели бусы из ракушек, что действительно было необычным. Ведь до ближайшего моря были тысячи миль…
Скрываясь в тени повозок и деревьев, я приближался к редеющему отряду. Нечто скользкое, липкое и тёплое неприятно чавкало под моими босыми ступнями. Крови под ногами было столько, что становилось ясно о количестве наших потерь. Странным показалось и то, что мёртвых тел на земле не было видно. Даже часовые с перерезанным горлом исчезли, словно их проглотила сама ночь.
Я уже не мог ничем помочь солдатам. С каждым мгновением их становилось всё меньше. И всё же надежда на то, что хоть кто-то из наших останется цел, не покидала мой разум.
