Часы пробили полночь. Витиеватая
стрелка дернулась, отсчитывая первую минуту нового дня. Капризная
дама фортуна явно пребывала не в лучшем расположении духа.
Он мысленно прощался с жизнью,
понимая, что положение его незавидно. Ехать ночью за город, знаете
ли, не к добру, если место твоей несчастной, избитой тушке нашлось
только в багажнике, а в салоне знакомые до боли голоса спорят, где
лучше тебя схоронить. Так, чтобы твой труп нашли не раньше, чем
через полгода. А лучше – чтобы вовсе не нашли.
Они решили, что он уже мертв. Но он
открыл глаза с единственным желанием: выжить. Слишком молод он еще,
чтобы умирать, слишком мало успел сделать на этом свете, – хотелось
бы еще полюбоваться рассветами, жениться наконец, услышать смех
своего ребенка… И надрать задницы тем, кто засунул его в этот
багажник.
Интересно, куда его везут? Как
далеко они уехали, и сколько еще им предстоит проехать? Сколько
времени осталось, чтоб побороться за жизнь? И осталось ли оно
вообще… Как бы то ни было, времени гадать и раздумывать – у него
точно нет.
Пленник попытался вытащить затекшую
руку – ну хоть не связан, и на том спасибо! – но отяжелевшая,
словно не родная, конечность с трудом сумела пошевелить пальцами.
Маловато для побега. Но выбора нет, если хочешь еще хотя б разок
увидеть, как встает поутру солнце и как оживает город, наполняясь
голосами и извечной суетой.
Сжав зубы от пронзившей все тело
боли, пленник отодвинулся, насколько это было возможно в столь
тесном пространстве, но несчастную руку высвободил. Несколько
движений пальцами, ладонью, – и кровь хлынула по венам, отзываясь
покалыванием.
Что делать-то теперь?
Он потянулся к карману брюк, ища
телефон: позвонить бы Максу – он всех на уши поднимет! Но телефон,
похоже, вытащили, а значит, на помощь рассчитывать не придется.
Тогда в кромешной тьме он ощупал вокруг себя пространство в поисках
кнопки или ручки, открывающей багажник изнутри. Но и тут не повезло
– столь важное, жизненно необходимое сейчас устройство найти не
удалось. Зато под ковриком, похоже, есть какой-то проводок –
призывая на помощь все небесные силы, пленник ухватился за шнур,
молясь, чтоб он был тем, что ему нужно.
Прислушался.
Машина едет вроде не быстро –
притормаживает на каждом ухабе, – и для шумной трассы слишком тихо…
Ну что, рискнуть? Момента поудачней может уже и не наступить. Надо
попытаться – если повезет, и то, что удалось нащупать, окажется
проводом от багажного рычага, то у него появится попытка на побег,
и тогда либо «здравствуй, свобода», либо «счастливо всем
оставаться».
Рывок.
Щелчок.
Неужели удача? Неужели фортуна
решила ему улыбнуться?
Похоже, так и есть. Поток ночной
прохлады ворвался в тесный багажник, поманив призраком свободы.
Скорость, действительно, небольшая; оказалось, едут они по
какому-то пролеску, и благо, что темно – убийцы не сразу заметят
открывшийся багажник. Наверно. Но думать об этом ни желания, ни
времени, – нет. Пленник поднапрягся, собрал все силы, какие только
остались в избитом теле, и, стараясь не думать ни о боли, ни о
смертельном риске, вывалился из машины.
Он бежал так быстро, как только
может бежать человек, жаждущий выжить. Но нет, это была не улыбка
фортуны – это был ее оскал… Его побег заметили быстро. Машина,
проехав чуть вперед, остановилась и с ревом сдала назад. Он все еще
бежал, надеясь скрыться в ночном лесу, под крики за спиной от тех,
кому когда-то доверял.
- Держи его! Стреляй! Не дай ему
уйти!
Тут же раздался выстрел. Один,
второй, третий… Как заяц, петлял беглец, уворачиваясь от
смертоносного свинца, и не понимал, каким чудом его не задевает.
Преследователи не отступали. Раздался еще один выстрел, и на этот
раз пуля достигла цели – острая боль обожгла плечо, в глазах
потемнело…
