– Что за бред? – воскликнул Джонатан Фешер, мой товарищ, прочитав написанный мною набросок статьи для богом забытой газетёнки Fishtown Daily. – Твой редактор совсем что ли рехнулся? Зачем он попросил тебя написать это? Джулиан, сколько ты еще будешь киснуть в этой конторке?
Молодой человек, сидящий напротив такого же молодого, бородатого и возмущенного статьей Джонатана Фешера – это я, Джулиан Фостер. Хотел бы я дать себе красочное описание и перечислить список моих невероятных литературных достижений, чтобы все те, кто это читает, заинтересовались автором и уверились, что впереди их ждет что-то особенное и неповторимое. Но, нет. Перед вами просто Джулиан. Молодой, не урод, что уже можно считать комплиментом, полный надежд на успешное будущее, и совершенно не понимающий, с чего начать. Одежда в нормальном состоянии, глаза сонные и покрасневшие от ночного недосыпа из-за той самой статьи, которую только что так высоко оценил мой товарищ.
– Ну, он попросил написать что-нибудь юмористическое, что мне оставалось делать? – попытался я реабилитировать свой провал перед другом.
– Ты же умный парень, почему тебе вечно неймется устроиться в какую-нибудь дурацкую фирму, чтобы заниматься всякой ерундой? – не унимался Джонатан. – Официант, дружище! Принеси-ка мне еще бокальчик пива! – любезным тоном обратился он к парню в фартуке.
– Может мне стоит поискать перспектив там, где работаешь ты? – пошутил я. – И вообще, не слишком ли ты много пьёшь? Тебе же скоро в море.
– Джулиан, дорогой мой, если бы ты видел, что вытворяет с нашим судном пьянчуга-капитан – ты бы никогда не ступил на борт трезвым. Ни одного корабля!
– Жалкое оправдание! – фыркнул я.
– Я тебе серьезно говорю! – начал злиться Джонатан. – Вот тебе случай! Однажды мы в последнюю секунду успели избежать столкновения с теплоходом. А попали мы с ним на один курс только потому, что капитан, на пьяную голову, решил догнать чертову чайку, которая нагадила нам на палубу!
Я прыснул от смеха, чуть не пролив на себя свой горячий чай с лимоном.
– Ты это серьезно? – выдавил я из себя через сумасшедший хохот.
– Посмотри на меня, – уже улыбаясь, произнес Джонатан, – разве может этот серьезный человек солгать своему лучшему другу?
– Нет, разумеется, нет, – ответил я.
– Так то! – сказал он, залпом осушая оставшуюся половину бокала. – Эх, дружище! Пора мне. Рад был повидаться!
– Я тоже был рад, – кое-как справившись со смехом, сказал я в ответ.
Он встал, отвесил нелепый поклон и направился к двери морской, покачивающейся походкой.
Допив свой чай и пару раз хихикнув над рассказом Джонатана, я встал, заплатил официанту и, махнув на прощание бармену, вышел из бара. На улице все было завалено снегом, и дул сильный порывистый ветер.
– Почему в этом городе всегда так холодно! – подумал я. – А, и пёс с ним!
Укутавшись поплотнее в пальто, я побрел домой, думая о написанной статье и своих перспективах.
Пустынные улицы и перекрестки изредка посещали автомобили, оставляя за собой свежие колеи, которые тут же заметало снегом. Подойдя на один из таких перекрестков, я остановился, ожидая, когда загорится пешеходный светофор. Слева от меня, на остановке, с радостными возгласами, продрогшие люди загружались в прибывший автобус. Когда погрузка закончилась, автобус, буксуя на обледеневшей дороге, начал набирать скорость. В этот момент мощный порыв ветра едва не сбил меня с ног: я вовремя успел ухватиться за столб светофора. Что-то промелькнуло справа от меня. Оглянувшись, я увидел девушку, лежащую на снегу с широко распахнутыми от ужаса глазами. Ветер вырвал из её рук коляску с младенцем и та, промчавшись мимо меня, перевернулась прямо на пути разгоняющегося автобуса. Послышался приглушенный воем ветра плач ребенка и свист тормозов автобуса. Я рванулся вперед, оскальзываясь на оледеневшей дороге, и схватил беспомощный сверток с ребенком. С надвигающимся рокотом машины пришло осознание невозможности избежать удара скользящего автобуса, и, я принял единственно верное решение, – бросить малыша в огромный сугроб свежего снега, нанесенного на тротуар. Едва беспомощный сверток коснулся белоснежного покрывала, как огромный металлический монстр влетел в меня, нанося свой сокрушительный удар. Так я умер в первый раз.
