Песок.
Вокруг только раскаленный песок и палящее солнце.
Бархан… и еще один.
« Сколько мы едем? По жажде, дерущей горло – дня три, а то и все четыре. Хотя Фред всегда говорил, что в Проклятых песках время останавливается. Так что не удивлюсь, если прошло всего несколько суток. Фред и Джон… Надеюсь, они успели уехать… Должны были успеть. Мириться с кандалами легче, когда знаешь, что семье ничего не угрожает. Ничего и никто. Галлем был тем еще придурком, пока не свалился на дно высохшего колодца и не свернул шею. Теперь он не будет кромсать всех, кто попадется под руку.
Хоть и случайно, но я сделала мир чуточку лучше. Жаль только, что пожить в этом чуточку лучшем мире не получится. Рынок рабов – не то место, откуда легко сбежать. И если от подельников Галлема я улизнула, то от этих торгашей живым товаром вряд ли получится…»
Цепи на руках и ногах перемещению не слишком- то способствовали. Как и сидящие рядом товарищи по несчастью, думающие только о том, как выслужиться перед “хозяином”. Малейшее движение и тебя сдадут с потрохами. Возможностью попасть к милостивому покровителю и прожить спокойно еще пару тройку лет просто так в этом мире не разбрасывались.
"Надо смотреть в оба и поджидать удобного случая. Если он вообще подвернется…"
Обычно судьба девушку подарками не баловала. Жизнь не принадлежала ей с самого начала, подчиняясь правилам и мыслям людей, которые говорили, как надо жить. Она наступала себе на горло, туша злость и бессилие и покорно склоняла голову. Так было всегда. Но когда чувствуешь, как Костлявая дышит в затылок, опускать взгляд – последние дело.
«Моя жизнь в моих руках! Ее у меня никто не отнимет!»
Миниатюрная фигурка, закутанная с ног до головы в черные лохмотья, отодвинулась в угол клетки. Натянув платок на вымазанное грязью лицо, девушка с осторожностью заскользила взглядом от одного измученного пленника к другому.
«Кто из них может стать союзником?»
Слегка кивнув своим мыслям, она закрыла глаза, устало отклоняясь на ржавую решётку.
Если бы Судьба услышала громогласные заявления о том, что девчонка сама себе хозяйка и может изменить линию своей жизни, то она бы посмеялась от души. Конечно, если бы она эту самую душу имела. Судьба ткала Полотно тысячи лет и в свою работу лезть никому не позволяла. Вот и сейчас в ее плетении появился узор интереснее, чем болтовня глупой девчонки. Этот узор был в паре миль от маршрута работорговцев.
***
– Опять труп!
Мужчина с аккуратно подстриженной бородкой обреченно потёр лицо. Кулак возмущенно стукнул по стеклянной столешнице, вызвав протяжный вой у своего хозяина.
– Уменьшим дозу?
Невысокий толстоватый человек, который приходился первому коллегой, несмотря на все причитания напарника, так и не удосужился сменить предобрейшее выражение лица на что-то более подходящее к ситуации полного фиаско.
– Уменьшим и что?! Вернемся на два года назад? Да эта псина порвет меня на тысячу кусочков! Он и так был не доволен последними результатами. Если я скажу, что мы не просто топчемся на месте, а снова отступаем, он привяжет меня к этому самому столу и всадит мне эту самую дрянь, не разбираясь в дозировке. Никакого «уменьшим», понял?
– Колдер, не преувеличивай. Эрр Дрейк человек справедливый и понимающий.
Толстячок дёргано заморгал правым глазом, косясь за спину товарища.
– Всегда приятно, когда подчиненные о тебе лестно отзываются. Не правда ли, доктор Колдер?
Теперь глаз задергался и у доктора Колдера. Будучи светилом науки, он без труда смог сложить дважды два и понять, что тот, кого он так неосторожно назвал псом, достаточно давно стоит в дверях, чтобы это услышать.
На то, чтобы обернуться у ученого ушло чуть больше минуты. Расширенные от страха глаза поймали хмурый взгляд и тут же уткнулись в пол. Сейчас бы Колдер не отказался исчезнуть. Сжаться до микроскопических размеров и исчезнуть, чтобы больше никогда не видеть и не слышать исчадие ада, вальяжно вступающего в слепящую белизной лабораторию.
