В кабинете Виктора Викторовича раздался телефонный звонок.
Майор взглянул на часы – рабочий день был давно закончен. Срочной работы не было, поэтому он думал о том, что есть в холодильнике на ужин, если сегодня вообще удастся попасть домой.
– Ну, кого там еще принесло? – недовольно пробурчал он, протягивая руку к пластиковой телефонной трубке.
– Слушаю, Кикоть!
– Майор! – раздался оттуда знакомый голос начальника отдела. По интонации он быстро определил, что начальник не в настроении. – Я не понял, тебе особое приглашение нужно? Живо на совещание!
– Есть, товарищ полковник! – отозвался он и на всякий случай уточнил: – Что-то случилось?
– Случилось, случилось… – затем в трубке раздались монотонные гудки.
Конечно, кабинет у майора был маленький и весьма скромный. Даже окно и то было какое-то хлипкое. Рабочий стол, стул, шкаф, набитый документами и делами… Отчасти спартанские условия, можно сказать. Совсем нечета апартаментам, что были у полковника Афанасьева.
Виктор Викторович решил, что тот вызывает его по поводу последнего рапорта, что майор положил ему на стол в самом начале рабочего дня. Именно там майор привел все свои доводы, чтобы обратить внимание начальства на ситуацию с рядовым Громовым, который еще летом отличился при поимке афганских диверсантов. Там же были и предложения по этому делу. В кабинет к начальнику майор заходил, будучи уверенным в том, что у того просто возникли вопросы…
– Разрешите, товарищ полковник!
– Входи, майор!
Оказалось, что в кабинете у Афанасьева уже сидели и другие офицеры отдела. И что странно, атмосфера была серьезной и напряженной, хотя вроде бы ничего существенного не произошло… Сам хозяин кабинета стоял у окна и задумчиво смотрел куда-то на горизонт, где виднелась сложная металлическая конструкция телевизионной башни.
Кикоть тихо занял место за столом для совещаний, раскрыл свой блокнот.
– Товарищи офицеры! – громко произнес Афанасьев, окинув присутствующих хмурым взглядом. – У нас чэ пэ!
Все зашевелились, оживленно забубнили.
– Тихо! – полковник сел за стол, раскрыл какую-то красную папку. Пробежался глазами по белому листу бумаги, на котором был отпечатан текст. – В приграничной воинской части на границе Туркменской ССР с Афганистаном произошло событие, которое просто невозможно игнорировать. Даже не так… Не событие, а целая серия событий. На самой границе, с использованием ПЗРК моджахедами были сбиты два наших вертолета, борт сопровождения Ми-24 и транспортный Ми-8. На борту второго находился наш военный советник, полковник Бехтерев. Думаю, не нужно говорить, кто это такой, да?
Все тихонько зашевелились. А Афанасьев продолжил:
– Так вышло, что в тот момент рядом с упавшим вертолетом сопровождения находился наш патруль. Ничего особого, просто ГАЗ-66 и горстка солдат ‒ обычное мероприятие. При падении борта сопровождения выжил второй пилот, который и сообщил старшему патрульной группы, что где-то недалеко аварийно села вторая машина. Старший, в звании прапорщика, по неизвестной причине не имея на борту аппаратуры связи, решил действовать самостоятельно, без приказа. Он своим решением выдвинулся в горы, заодно прихватив с собой пятерых солдат. Точнее, одного младшего сержанта, двух ефрейторов и двух рядовых. Все они преимущественно солдаты второго года службы, все были вооружены и экипированы. В данный момент их местонахождение неизвестно, поскольку никаких сведений об их реальном местонахождении нет.
Офицеры снова зашевелились.
– Я не закончил! – нахмурился Афанасьев. – Когда прапорщик уходил в горы, он передал командование наиболее подготовленному рядовому, чтобы тот с остатками патрульной группы эвакуировал раненого летчика, а заодно и доложил командованию обо всем случившемся.
