– Мам, это кто с тобой? – раздался за спиной уверенный, чуть насмешливый голос Киары.
Я обернулась. В её руках был мой старый дневник с потёртой обложкой. Между страниц торчала пожелтевшая фотография – уголок загнулся, но лица на ней всё ещё были чёткими.
На снимке – я и он.
Киара нахмурилась и протянула фото:
– Это твой друг? Или… парень?
Я невольно улыбнулась – в её тоне слышалось любопытство и лёгкая ревность.
Я взяла снимок, чуть дольше, чем стоило бы, задержав на нём взгляд. Сердце дрогнуло.
– Да, Киара, – тихо сказала я. – Это была моя первая любовь. Очень давно.
– А почему спрятала его в дневнике? – не отставала она.
– Потому что это память, – я пожала плечами, улыбнувшись чуть грустно. – Иногда прошлое лучше хранить в тишине.
Киара опустилась рядом, поджав ноги и прислонившись плечом. В её взгляде уже не было детской наивности – только искренний интерес.
– Расскажешь? – спросила она. – По-настоящему?
Я провела пальцем по выцветшей фотографии. Всё во мне отозвалось – будто прошлое вот-вот прорвётся наружу.
Стоило начать – и всё оживёт: смех, запах лета, слёзы, ошибки, первая любовь.
– Хорошо, – ответила я. – Но это длинная история.
Киара чуть улыбнулась и кивнула, словно готовясь слушать не просто рассказ, а признание.
Я открыла дневник и глубоко вдохнула.
Так всё и началось – в тот год, когда мне самой было пятнадцать.
Лето в деревне всегда начиналось с утра, которое пахло хлебом и сеном. Бабушка уже была на кухне: на столе – стопка свежих блинов и банка варенья. В тот момент всё казалось простым и светлым: уют дома, запах цветов, тёплый голос бабушки. День обещал быть солнечным, беззаботным и наполненным маленькими радостями.
После завтрака мы пошли на огород – рыхлили землю, сажали семена, поливали грядки. Работа была утомительной, но удивительно приятной: солнце ласкало спину, ветер шевелил волосы, а душу переполняло ощущение близости к природе. Возвращаясь, я думала о том, как же прекрасно – быть здесь, в мире простых дел и безмятежности.
В тот же день пришла Роксана – яркая, шумная, всегда в центре внимания. Мы договорились провести вечер вместе и к ночи вышли на прогулку. Бабушка строго-настрого запрещала возвращаться позже девяти вечера, но в тот день мы с Роксаной придумали хитрый план: сговорившись, получили разрешение на ночёвку друг у друга. Моё сердце колотилось от предвкушения свободы.
По дороге мы наткнулись на компанию ребят у местного клуба. Среди них был он – Макар: высокий, со светлыми волосами и взглядом, который будто не замечает меня. Он стоял немного в стороне, наблюдая за другими, и я почувствовала странное, щемящее любопытство. Сердце привычно екнуло. Я, как всегда – робкая и дерзкая одновременно, – попыталась поймать его взгляд, но он демонстративно отвернулся.
– Не рановато ли для таких прогулок? – раздался чей-то голос.
Роксана, как ни в чём не бывало, ответила шуткой, и вскоре разговор перетёк в дружеский тон. Так мы познакомились с Нильсом и Рамилем – я видела их впервые. Нильс оказался спокойным, чуть отстранённым, но при этом внимательно наблюдал за мной.
«Он кажется таким уверенным… А что, если я скажу что-то не так?» – мелькнула мысль. Я заметила лёгкую дрожь в его пальцах, когда он поправлял волосы.
Рамиль же оказался весельчаком: сразу начал шутить и поддевать Роксану. Она подхватила его тон, и они быстро нашли общий язык.
А вот Нильс был совсем другим – спокойный, с внимательным взглядом, который будто видел больше, чем ты говоришь. Я заметила, что он слегка нервничает, когда я смущённо отводила глаза, и это делало его ещё более живым.
– Вы откуда? – спросил он негромко.
– Из города В, – ответила я. – На лето приехала к бабушке.
