«Память о прошлом ведет нас, как «столп облачный и огненный»
Лучший способ познакомиться с предметом – написать о нем>[1]
Бенджамин Дизраэли
Израиль – необычная страна. По историческим масштабам – страна-младенец, но этот упрямый младенец за семьдесят прошел путь, на который другим странам потребовались бы многие столетия. По этим улицам совсем недавно ходили «отцы-основатели», рядом с нами сегодня живут те, кто знал их лично, кто вместе с ними строил и защищал страну. Их семейные истории и есть история Израиля.
В одном из мошавов недалеко от Нетании Сара Ганот рассказала об отце, Аароне Шнейдере, активисте сионистского движения в городе Костополе (Польша), а затем защитнике кибуца Негба во время Войны за независимость. Ее рассказы послужили толчком к изучению этого исторического периода и, в конечном счете, привели к написанию романа «Экспресс Вашава – Тель-Авив» и «Заметок о Войне за независимость».
Выражаю глубокую признательность Григорию Быстрицкому за критику, без которой у автора мог бы развиться комплекс гениальности; Мееру Минделю, писателю и композитору, создателю и директору «музея под открытым небом – Негба», чьи рассказы о Войне за независимость легли в основу ряда сюжетов в романе, а также Элеоноре Гевондян за мужество, проявленное при редактировании романа, невзирая на недовольное рычание автора.
Отдельная благодарность художнику Михаилу Барановскому за разрешение использовать его картину для обложки книги. https://ru.wikipedia.org/wiki/Барановский,_Михаил_Анатольевич
>[1] “The best way to become acquainted with a subject is to write about it”. Benjamin Disraeli
Тель-Авив. Август, 1982 г. Давид
Жарко, кондиционер сбивал температуру, но свежести не было. Работалось плохо. На столе лежали материалы о еврейской общине Харбина. Начал я эту работу, увлекшись рассказами соседа, бывшего харбинца, об их жизни в Манчжурии.
Статья «не шла», её никак не удавалось завершить, чего-то не хватало, а тут еще и телефон трезвонит. Кому это может прийти в голову звонить в полдень?
Это звонил Лео, мой старый, старший друг. Ему можно звонить не только в полдень, но и в полночь.
– Шалом, ты что-то меня совсем забыл, не заходишь, не навещаешь старика…
– Прости Лео, закрутился, все «суета сует и погоня за ветром».
– Что пишешь сейчас?
– То же, что пишут последние несколько тысяч лет. О войне и мире, о солдатах и миротворцах, о жизни и смерти, о любви и ненависти, о дружбе и предательстве…
– Ты опоздал, это уже Толстой написал.
– Все так, но все повторяется, и все уникально.
– Послушай, если это пишут последние несколько тысяч лет, то, может, ты сделаешь для меня паузу и приедешь?
– Конечно, сегодня, только чуть позже. Часов в пять.
* * *
С Лео я познакомился три года назад, в архиве, где искал недостающие для работы документы. Пожилой волонтер предложил помощь… Невысокий, широкоплечий, он своим видом как-то не очень походил на архивиста, больше на сотрудника службы безопасности. Скорее всего – бывший военный. Внимательные глаза за большими очками. С заботой о прическе он расстался давно, выставочный экземпляр, подумал я про его лысину – она блестела, как отполированная.
– Шалом, я Лео. Могу Вам помочь? Что Вас интересует?
– Шалом, я Давид, рад познакомиться. Я хотел бы найти материалы о боях с египтянами в Войне за независимость.
– Это большая тема, если захотите получить копии всего, что есть, может понадобиться грузовик. А может, сузим тему? Что Вас интересует конкретно?
– Операции «Иоав», бои у кибуцев Негба и Ницаним, ну и вообще, хочется найти интересный материал того периода…
– Пишете о боях на юге? Я и сам немного пишу об этом. Вроде помню все хорошо, но писать, это совсем другое, получается не очень… Сразу бессонница, нервы расходятся. А тогда было такое время, хоть и стреляли, но казалось, нервов вообще не было.
