ЭКЗАМЕН НА БЛАГОРОДСТВО
Глава 1. Пыль веков
Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь высокие арочные окна Императорской библиотеки, создавали причудливую игру света и тени на корешках старинных фолиантов. Жан-Пьер Дюран провёл пальцем по золотому тиснению на обложке "Histoire de l'Empire, Volume XII" и поморщился от пыли, осевшей на кончике пальца.
"Даже здесь, в сердце Империи, время оставляет свои следы", – подумал он, осторожно открывая тяжёлый том.
Зал №42 Императорской библиотеки был практически пуст – немногие решались готовиться к высшим государственным экзаменам в разгар летнего семестра. Большинство предпочитало современные информационные терминалы в нижних залах, где можно было получить доступ к оцифрованным версиям документов. Но Жан-Пьер верил в силу прикосновения к истории – только так можно было почувствовать её пульс, уловить детали, ускользающие от цифрового сканирования.
Мерный гул термоядерных генераторов, питающих Париж, доносился даже сюда, на сороковой этаж библиотечной башни. Этот звук, ставший привычным для всех жителей столицы, напоминал о том, как далеко шагнула Империя за последние двести лет. От свечей и масляных ламп до термоядерного синтеза – путь, начатый Первым Императором.
Жан-Пьер перевернул страницу. Его внимание привлёк небольшой документ, выскользнувший из переплёта – пожелтевший листок с выцветшими чернилами, исписанный на русском языке. Странно. Очень странно. Все исторические документы должны были быть переведены на французский ещё в первые годы правления Наполеона II.
Молодой человек осторожно развернул листок. Благодаря обязательным курсам древних языков Империи, он мог разобрать написанное:
"…и да будет известно потомкам, что не все приняли новый порядок. Мы, хранители истинной памяти, будем ждать…"
Дальше текст обрывался.
Жан-Пьер почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он поднял глаза и встретился взглядом с камерой наблюдения, равнодушно мигающей красным огоньком под потолком. Система безопасности Империи никогда не дремлет.
Быстрым движением он спрятал находку в рукав своего форменного сюртука. Возможно, это ничего не значит. Просто случайная записка, забытая кем-то много лет назад. Но что-то подсказывало ему – это только начало.
За его спиной раздались шаги – лёгкие, но уверенные. Женские.
– Месье Дюран? – произнёс мелодичный голос с едва уловимым акцентом высшей аристократии. – Не ожидала встретить здесь кого-то в такой час…
– Месье Дюран? – повторил голос, и Жан-Пьер обернулся.
Перед ним стояла молодая женщина в строгом тёмно-синем костюме с золотой брошью в виде имперского орла. Её осанка и манера держаться выдавали принадлежность к высшим кругам, но в глазах читалось что-то… неимперское.
– Мадемуазель…? – Жан-Пьер поднялся, как того требовал этикет.
– Элен де Монфор, – она слегка наклонила голову. – Я заметила, что вы изучаете двенадцатый том. Интересный выбор для подготовки к экзаменам. Большинство ограничивается стандартным курсом по томам пятнадцать-двадцать.
Жан-Пьер почувствовал, как записка в рукаве словно стала тяжелее. Что-то в интонации мадемуазель де Монфор заставило его насторожиться.
– Я считаю, что для понимания современной Империи необходимо изучать период её становления, – ответил он, тщательно подбирая слова. – Особенно интересен период после московской кампании.
Элен присела за его стол, небрежным жестом отодвинув стопку книг.
– И что же вы находите особенно… интересным в том периоде? – В её голосе промелькнула едва уловимая нотка напряжения.
Жан-Пьер на мгновение замешкался. Система наблюдения фиксировала каждое их слово, каждый жест. Он знал это. Она знала это. И всё же…
– Меня интересует, как удалось создать единую административную систему на столь обширной территории, – произнёс он официальным тоном. – Особенно учитывая… разнообразие местных традиций.
