Эти заметки родились так, как и рождается все настоящее – в одном биении сердца, одним вечером у моря, с темнотой за окном и светом внутри. Каждое написанное слово ложилось на бумагу, становясь загадочным и вечным, становясь застывшим мгновением времени, излучающим свет.
Однажды я ехал в автобусе, старом автобусе, скрипевшем и кренившемся на поворотах, ехал навстречу солнцу и весне и почувствовал, как на меня беспричинно накатывает счастье. Чистое, золотое, которое будто бы поджидало меня всю мою жизнь именно в этом автобусе. И на одном из поворотов, когда солнце особенно яркими полосками легло на пустое место напротив, сердце замерло, и я вдруг понял, что священно все: священен день сегодняшний, день завтрашний, каждый день лета, каждый лист на ветру, каждое дерево, залитое солнцем, каждый прибрежный камень, вокруг которого шумит море – все это мимолетно, неповторимо, реально и священно.
Уходящий день состоит из вспышек бытия и пустоты небытия между ними. Воспоминания цепляются друг за друга, я их перебираю, лежа в темноте.
Три часа ночи. Приземлившийся самолет раскрывает двери, человек в пальто осторожно ступает на землю. Первая минута после прилета, первая минута у моря. За окном зима, январь. Холод и пальмы, и пальмы в снегу, и все это – первый раз в жизни.
Пять часов утра, пляж, ночное море. Бушующие волны метров десять высотой, зачаровывающие, первозданные. Никого вокруг, темнота, грохот, брызги до небес. Я смотрю на набегающие и разбивающиеся о бетонный берег волны темной воды, сопротивляясь желанию подойти еще ближе.
Семь часов утра, пустой вагон поезда. Дорога петляет вдоль берега возле самой воды, огибает каждый мыс, теряет море из виду и вновь его открывает на каждом повороте. Море проносится мимо, холодное, сверкающее, нереальное, бесконечные серые пустые пляжи. Поезд мчится в маленький городок, едва заметный на карте. Городок из детства, которому принадлежит мое сердце.
Полдень, гостиница. Солнце за колышущейся занавеской. Я смотрю на занавеску, чувствую, что за окном – лето, но понимаю, что там – зима, и замираю, завороженный этим противоречием. Светлая комната, летний полдень, священная минута лета – оцепеневшая минута, выпавшая из времени, которой я оказался причастен здесь и сейчас, ставшая неожиданным, незаслуженным даром. Теплый вечер за окном, мягко качаются шторы, лето внутри и снаружи, тишина.
