Введение. Что такое эмоциональное насилие
Много лет назад тема эмоционального насилия стала для меня очень личной. Ничто так не способствует возникновению исследовательского интереса к теме, как тот дискомфорт, который она вызывает. Я искренне считаю, что лучшее противоядие – это осведомленность. Предупрежден – значит вооружен. Насилие, как и стыд, который оно порождает, живет в тишине. Когда мы начинаем делиться своим опытом, находить название тому, что происходит, – это уже победа. Ядовитый туман рассеивается, и мы видим вещи такими, какие они есть на самом деле.
С вашего позволения, я буду приводить много примеров, ведь нет лучшей иллюстрации любого феномена, чем то, как он разворачивается в реальных диалогах. Поэтому хочу сразу предупредить, что некоторые ситуации могут оказаться для вас триггером, вызвать неприятные эмоции, активировать ассоциативную сеть болезненных воспоминаний. Если это произойдет, пожалуйста, отложите чтение, позаботьтесь о себе.
В этой книге я постараюсь раскрыть феномен эмоционального насилия с разных сторон, во всех его проявлениях. Очень важно помнить, что у насилия нет гендера, национальности, религии, социального статуса и возраста. Абьюзером могут оказаться милая бабушка, уважаемый профессор и даже ваш собственный ребенок.
Эмоциональное насилие не оставляет следов, не существует вне контекста и растворяется в эфире, как только контекст меняется. Оно невидимо, сложно поддается формулировкам и буквально ускользает сквозь пальцы.
Нет никаких конкретных исследований о том, как эмоциональное насилие либо его виды воздействуют на психику, мы не увидим работ на тему «Влияние газлайтинга на женщин 20–45 лет». Чаще всего мы узнаем о насилии постфактум, и то далеко не сразу. В моей практике нередки случаи, когда люди сознают, что происходящее с ними является насилием, только на сессии с психологом.
Насилие существует прежде всего там, где есть дисбаланс власти, то есть неравномерное распределение сил, контроля и ответственности, например отношения между родителем и ребенком, начальником и подчиненным, супругами. Разумеется, дисбалансу власти может способствовать многое: зависимость одного человека от другого, финансовая несвобода, отсутствие смелости представить себе иную жизнь (на чем играет и выигрывает обидчик), цикличность в отношениях, когда абьюзер переходит от оскорблений к любезностям, вселяя надежду, что агрессия наконец-то закончится. Увы, для тех, кто жаждет контроля и любит ощущать прилив сил, наблюдая за тем, как кто-то рушится от словесных унижений, осознанность по отношению к собственному деструктивному влиянию на жизнь другого – вы угадали – редкость.
Важно понимать, что эмоциональное насилие может быть таким же разрушительным для психики, как и физическое, но нередко остается незамеченным в силу его скрытой природы – любое насилие, как мы знаем, чаще всего совершается за закрытыми дверями. Однако многие формы эмоционального абьюза были нормализованы в обществе, а некоторые и по сей день воспринимаются как норма. Считается приемлемым стыдить детей в целях воспитания, подчиненных – для повышения исполнительности, супруга – чтобы получить больше внимания. Список можно продолжать бесконечно. Многие возмутятся: «Какое же это насилие? Если так не поступать, то они (дети/подчиненные/супруги) вообще ничего делать не будут!»
Когда тема эмоционального насилия стала больше освещаться, появились те, кто утверждает, что проблема слишком раздута и высосана из пальца. К сожалению, мы часто просто не умеем прямо говорить о своих чувствах и желаниях, нам легче манипулировать, пусть и без злого умысла. Однако раньше и физические наказания считались нормой и широко практиковались в семьях и даже школах. Сегодня же мало кому придет в голову сказать, что отлупить ученика розгами в целях воспитания – отличная идея. Благодаря современным исследованиям в области психологии и усилиям популяризаторов мы медленно, но верно движемся в сторону ненасильственного общения. Но почему, даже располагая информацией о вреде абьюза, мы все равно повсеместно с ним сталкиваемся? Ответ на этот вопрос дает Роберт Сапольски в своей книге «Биология добра и зла»: «Мы ненавидим не агрессию. Мы ненавидим неправильный вариант агрессии, а в правильном контексте мы любим ее. И наоборот, в неправильном контексте даже самое похвальное поведение не будет выглядеть привлекательно».
