— Лиз, ты должна сделать аборт, —
Герман облокотился о стену и уперся в Лизу тяжелым взглядом, — я
пока не собираюсь становиться отцом. Так что если хочешь быть со
мной, тебе придется выбирать. Кстати, а как так получилось, мы же
предохранялись?
— Я не знаю, как это вышло, Гер, —
Лиза кусала губы, чтобы не расплакаться, меньше всего она ожидала
такой реакции. Почему она решила, что Герман обрадуется? Вот же
дурочка…
— А может… Может, это не мой
ребенок? — он выпрямился, словно его озарило. — У тебя точно был
только я?
Лиза вглядывалась в его лицо, еще
совсем недавно такое родное и близкое, а теперь ей казалось, что
перед ней другой человек. Чужой. Который хочет убить ее
ребенка.
— Что же ты молчишь, Лиз, неужели я
прав? Ты скажи правду, не бойся, я дам тебе денег на аборт, просто
я хочу знать!
— Нет, Герман, у меня никого не
было, это твой ребенок. Но я, конечно, сделаю аборт, раз ты так
хочешь, — Лиза сунула руки в карманы и сжала в кулаки. Только бы
себя не выдать!
— Малыш, ну все, иди сюда, прости, я
был неправ. Не делай из меня чудовище. Ты же сама понимаешь, что
сейчас не время, мы поженимся, надо немного пожить для себя, а
ребенок это груз, это ответственность. Давай позже, ладно? — он
притянул ее к себе, и Лиза послушно поддалась.
Она молчала, изо всех сил стараясь
не вызвать подозрений. Нужно со всем соглашаться, пусть только
уйдет. Собрать чемодан недолго, у нее не так много вещей, и на
первое время деньги есть.
Потом она уедет на вокзал и подождет
там, поезд в родной городок отправляется ночью, утром она уже будет
дома. Лиза знала, что мама ее поддержит, да что там, как раз мама и
не хотела отпускать дочь в столицу, это отец ждал, что единственная
дочка закончит престижный вуз, сделает себе карьеру…
Папа, конечно, расстроится, зато он
никогда не заставит ее убить ребенка, а сидеть на шее у родителей
она не будет. Это здесь, связавшись с сыном обеспеченных родителей,
она расслабилась и сосредоточилась на учебе. Потому что решила, что
Герман Тарасов — это навсегда.
— Вот, возьми, — Герман положил на
тумбочку пачку денег, — здесь должно хватить. Я спешу, не могу тебя
отвезти, вызовешь такси. Когда все закончится, пойдешь на курсы
вождения, купим тебе машину. Сколько можно быть безлошадной?
Он поцеловал ее и ушел, Лиза
невесело посмотрела на пачку. Конечно, деньги любые были бы не
лишними, но только не эти, не такой ценой. Не вышло у нее подарить
Герману Рождественский подарок, тот оказался ему не нужен. Так что
придется теперь Рождество встречать на вокзале.
Вещи она собрала быстро, уходя,
оставила на тумбочке у зеркала снимок с УЗИ, на котором их ребенок
был пока только небольшим темным пятном. На снимке написала всего
два слова: «Я выбрала».
Когда за ней закрылась дверь, пачка
денег так и осталась лежать там, куда ее положил Герман.
***
Кирилл проводил взглядом Карину и
мысленно ухмыльнулся, представляя, как наконец-то сегодня сможет
рассмотреть и испробовать все эти изгибы. Сколько можно думать об
этом, давно пора действовать. Он уже позвонил жене и соврал о
командировке, а сам собрался с Кариной за город на три дня. И пусть
небо упадет на землю, он проведет с ней эти три дня, Кир был
уверен, что они будут особенными.
Ему осточертело быть порядочным
семейным мужчиной, скучно и тоскливо было возвращаться домой каждый
день, наступать на разбросанные игрушки и выслушивать от жены
длинные отчеты, сколько раз кто из малышей сходил на горшок.
Близнецам всего по полтора года,
поначалу Кирилл рвался помогать, но жена ревностно отстаивала свои
обязанности, и он перестал, он вообще многое перестал делать. А
ведь когда-то у них все было по-другому.
С рождением детей Ирка полностью
отдалась материнству. Все свободное время, которое удавалось
выкроить — а какое свободное время с двумя малышами? — она
просиживала на форумах таких же повернутых на своих детях мамочек,
как она сама. Там обсуждались бесконечные вопросы кормежки,
режущихся зубов и младенческих колик.
