По длинному коридору Главной Канцелярии стремительно шел ангел.
Его белые одежды взметались при каждом шаге, красиво переливаясь в
свете матовых плавающих светил, что освещали коридоры ярким, но не
слепящим светом. Ангелу нравился этот свет, с некоторых пор он
совершенно не выносил ничего, что было бы связано с пламенем, а в
остальном он ничем не выделялся из сонма таких же снующих вокруг
ангелов, разве что цветом кожи, смуглым, словно отлитым из бронзы.
Бывший Бес — а это был, конечно же, он — размашисто
шагал, в его душе играл целый оркестр, и весь его вид выдавал
ликование. Стажировка проходила весьма успешно, и не за горами уже
был тот момент, когда его окончательно утвердят в чине.
Он сегодня везде успел, все его подопечные в данный момент
крепко спали и смотрели сны, которые он лично отобрал для каждого
малыша, поставил на таймер и собственноручно навеял над детскими
головками, поскольку все его подопечные были совсем крохотными. Бес
любил их и берег со всем усердием, но сейчас можно было ненадолго
их оставить и передохнуть в той самой беседке под невозможно
пахнущими кустами на краю сада, наблюдая, как огромное солнце
медленно опускается за тонкую нить, разъединяющую небо и землю.
Осталось дождаться друга и напарника, Ангела, который заскочил
сдать текущие дела, и можно выдвигаться…
— Помогите мне! — тонкие пальцы вцепились в рукав и
с силой потянули вниз. Бес растерянно обернулся. Неясное бестелесое
пятно тянулось и хватало за складки вполне оформившимися
руками.
Бес вгляделся. Пятно постепенно приобретало очертания женской
фигуры, но тут же снова сбивалось в комок и растекалось по
воздуху.
«Еще одна неприкаянная душа. Только на прошлой неделе всех
отловили, распределили по обителям, и снова появляются, прямо
напасть какая-то…» Бес с надеждой огляделся по сторонам, может,
есть кто, на кого можно было бы сбагрить прибившуюся неприкаянную,
уж очень не хотелось пропустить закат, они так красивы в это время
года...
— Гражданочка, не волнуйтесь, пролетите в соседний чертог,
спросите там, вас обязательно пристроят!
Вдруг через бестелесную оболочку на него глянули вполне живые
глаза, и Бес вздрогнул:
— Погодите, вы… Вы живая?
Душа заморгала, и из ее глаз одна за другой выкатились две
слезинки, тут же разлетевшись искорками.
«Молодая совсем», — некстати подумалось Бесу, он
вновь беспомощно оглянулся по сторонам и облегченно вздохнул,
увидев спешащего к ним Ангела.
— Давай сюда, скорее, — махнул он рукой, подхватывая
душу, чтобы та не приняла какую-нибудь странную форму, — у
нас форс-мажор!
— Неприкаянная? Сейчас вызову дежурного, — Ангел на
ходу доставал телефон, но Бес нетерпеливо помотал головой.
— Перебежчица. Живая. Еле теплится, конечно, но живет.
— Что? — округлил глаза Ангел. — Как она сюда
попала?
Бес пожал плечами, Ангел немедленно сбросил плащ и бережно
укутал душу крыльями. Бес шмыгнул носом и очень постарался, чтобы
это не выглядело как зависть. Ему пока крылья были не положены,
приходилось бегать, и иногда он так упаривался, что ног под собой
не чувствовал.
— Наверное, в коме где-то лежит, — предположил Бес.
Душа, согревшись в теплых ангельских объятиях, вдруг
шевельнулась.
— Я… Умерла… Авария… Моя дочь, Ева…
— Нет, милая, вы еще не умерли, — ласково сказал
Ангел, — вот примем вас, оформим как положено, тогда и умрете
по-людски. Потерпите, сейчас все сделаем.
— Нет, — взвилась она и чуть не грохнулась вниз, Бес
даже руки подставил для подстраховки, — я не могу! Ева… она
одна, надо найти Илью…
— А что его искать! — удивился Бес и показал на
чертог с изображением огненной колесницы: — Вон там все
пророки.
— Нет, не он, — прошелестела душа, — мой Илья,
Шевелев. Он не знает… Не знает о дочери, я… Я не сказала…
