Мари
– Света, сколько раз мне тебе говорить: у меня нет времени!
– У тебя никогда нет времени! Ты работаешь без отпуска уже четыре года! Мари, да ты сама себя в могилу сведёшь! – ворчит сестра, идя следом за мной по коридору больницы.
– Если ты не заметила, я жизни спасаю! – огрызаясь, подхожу к палате с пациентом, которого через полчаса увезут на мою операцию. Мужчине всего сорок пять, а уже был инфаркт с некоторыми осложнениями. Но ничего, я подлатаю его сердечко, и он проживет ещё не один десяток лет.
– А кто тебя спасёт? Ты себя в зеркало видела? Бледная, худая… Ты когда в последний раз высыпалась? Тональник уже не спасает – огромные круги под глазами я отлично вижу.
Рука сама тянется к лицу, чтобы коснуться глаз. Да, месяц выдался тяжёлым, но я работала, а то, что не высыпаюсь и недоедаю… Такова цена за спасённые жизни.
– Света, вот чего ты от меня хочешь? Ну не могу я бросить работу!
– Можешь! На двенадцать дней, если точнее. Я уже договорилась с твоим начальством. И знаешь, Пётр Николаевич даже обрадовался и уже подписал твой отпуск. Кстати, он начнётся завтра! – радостно сообщает сестрица, а я в шоке смотрю на это неугомонное чудо.
Нет, правда, ей что, мужа и двоих детей не хватает? Чего она в мою жизнь лезет?
– А меня спросить?
– Зачем? Ты ведь отказалась бы, как обычно. А так уже не отвертишься. Кстати, я уже и путёвку тебе купила. Моя знакомая не смогла полететь, так как с парнем поругалась, и, чтобы не потерять билеты, мы переписали её на тебя! Двенадцать дней в Италии! Экскурсии, рестораны, море. Мари, соглашайся. Ну правда, ты ведь скоро совсем сгоришь на своей работе. – Хватает меня за руку и подводит к огромному зеркалу, которое занимает всю стену.
– Посмотри на себя. Кого ты видишь?
Рассматриваю своё отражение и немного морщусь. Бледная, даже зелёная, можно сказать. Схуднула я тоже неслабо. Но я в операционных по пять часов порой стою. Ем, когда получится. Кстати, животик, словно почувствовав, что говорят о нём, начинает жалобно урчать. Надо бы перекусить перед операцией, а то и правда скоро скальпель не смогу в руках держать. Но в остальном всё не так плохо.
– Мари, не молчи. Или от бессилия уже и рот открыть не можешь?
Вот что за неугомонную сестру мне послал бог? Так и норовит стать мамашей ещё и для меня. Нет, наша мать жива, но она сейчас с отцом в очередном туре. Отрывается на пенсии и в наши дела давно не лезет, чему я безмерно радуюсь. Фраза «так и умрёшь в одиночестве» – её излюбленное выражение при каждой нашей встрече.
– Я вижу шикарную блондинку с отменным телом и голубыми глазами. Богатую работающую особу, которая знает, чего хочет. Годится?
– А я вижу одинокую личность за тридцать, которая, чтобы не замечать никого вокруг, ушла с головой в работу и не бережёт себя.
А вот это удар ниже пояса!
Был у меня парень, даже почти жених. Только вот мы расстались. Вернее, он предпочёл милую шатенку, которая ему в рот заглядывала и исполняла любую прихоть. А меня назвали стервой и тираншей, которая никогда и никому не будет нужна. И всё из-за того, что я просила его найти работу и жильё, а то он жил у меня и не тужил – только деньги тратил, да трахал разных там рыбок и пташек, пока я вкалывала на работе. Об этом он мне рассказал, когда я выкинула его вещи с девятого этажа, а самого Казанову выставила за дверь с его шалавой в одних трусах.
И погано оттого, что он не первый такой в моей жизни. Ну не везёт мне на мужиков, что поделать.
– Света, я вот не спрашиваю, как у вас дела с мужем. И ты не лезь в мою личную жизнь.
– А что туда лезть. Её нет! И я беспокоюсь, что она никогда и не появится. Мари, мы не молодеем, а работа никуда не убежит. Не хочешь искать мужчину, который помог бы тебе взглянуть на мир и оторвал бы от работы, тогда езжай в отпуск! – и суёт мне пухленький конверт с логотипом турфирмы.
