Однажды, лет почти шесть тысяч
Взад исчисляя с дня сего,
В Раю придумал поразвлечься
Со скуки Бог всех и всего.
Припомнив дни свои младые,
По образу – себе подстать —
Он создал юношу Адама,
Чтоб тот мог старика занять.
Но что за радость человеку
Отцу безропотно служить,
Когда он членами и сердцем,
Умом пытливым рвался жить:
Съестное промышлять охотой,
По моде шкуры подшивать
И соком терпким винограда,
Пьянящим, кубок наполнять?
Однако скоро заскучалось,
От райских кущ разит тоской,
Адам – в унынье, следом Отче
Невольно потерял покой.
Cherchez la femme, куда деваться…
Пришлось (как меньшее из зол)
Исполнить: из ребра Адама
На свет Он Еву произвёл.
И сразу огласил условье:
«Играйте в шашки и в бостон,
Места ж причинные прикройте
Немедля фиговым листом.
Вопросами не задавайтесь,
Не суйте нос, куда ни весть,
И будете при мне в порядке —
Хоть порознь спать, но сладко есть».
Но всё пошло не так елейно —
Ведь Отче создал коллектив!
Он не учёл, что эти двое
Вдвойне ловчей на креатив.
А в кущах Дерева Познанья
Как раз в ту пору плод созрел.
И Дьявол в деле искушенья
Беспечной пары преуспел.
Дал откусить, они познали
Друг друга тут же меж собой,
Предстали пред Отцом, признались,
Что стали мужем и женой.
Тогда ещё Бог не был строгим,
Но, испытав страстей накал,
Во избежанье смуты в Рае
Адама с Евой он изгнал.
Что было делать? Человека
Держать в узде не хватит сил.
На Землю, в полпути от Ада,
Он их плодиться поселил.
Так род людской обрёл начало
Во славу Бога и Отца.
Так и теперь (Ему ж во славу)
Не видно этому конца.
Ты спросишь, мой читатель вредный:
«Как ты попрал зерно наук
И почему поверил вдруг
В сюжет сказаний древних бедный,
Когда (раскопки в том порука)
Останков Homo – череда,
И двести тысяч иногда
Лет исчисляет им наука,
Когда доказана сполна
Преемственность отдельных видов
И математикой Евклида
Открытий сверена волна?»
Тебе отвечу, умник, так,
Новеллы Дарвина листая:
«Я эти бредни осуждаю.
Я прост, но вовсе не дурак.
Чтоб Человек, венец природы,
Произошёл от обезьян
И чтоб носил в себе изъян
Сей скоморошичьей породы?
Да как такому можно быть?
Я не силён отнюдь в науках,
Но чтоб не верить в эту штуку,
Не надо алгебру учить!
Быть надо гордым самым званьем
Великим, славным – Человек!
И стать перед Творцом навек
Примером чуда мирозданья.
Что до учёности потуг,
Пусть их – грызут гранит науки
И любопытствуют от скуки…
А нам всё это недосуг».
За сим без ложного смущенья,
У Господа спросив прощенья
За неуместные сомненья,
Заглянем вместе в продолженье.
Как было сказано чуть выше,
Обрёл начало род людской.
Однако следует заметить:
В том потерял Отец покой.
Ведь человека без присмотра,
Когда никто о нём не бдит,
Все тяжкие весьма прельщают,
Он отвязаться норовит.
Почуяв милую свободу,
Забыв Кому благодаря,
Он – прямо в омут головою
Совсем без в голове царя.
И что там вскоре разыгралось,
На грешной (но святой) земле!
Не баловство бы летописцев —
Не знать бы ни тебе, ни мне.
Там и инцест, и совращенье,
Убийства, пьянство, колдовство,
И мужеложство, и наветы,
Предательство и воровство.
Господь вошёл во гнев и в тему:
Решил дать безобразью бой.
И на исходе лет Творенья
Им выбран был тишайший Ной.
Задумка просто гениальна:
Всемирный навести Потоп,
Чтоб всё водой взялось, чтоб грешный
И взбалмошный народ утоп.
Один лишь Ной ковчег построил,
По паре каждой твари взяв
С собой на борт для новой жизни,
Что даст им Бог, потоп уняв.
Так и случилось. Всё утопло.
Казалось – и вопрос решён.
Вновь – расселение повсюду
Мужей тверёзых, верных жён,
