- Тавру-уша! – раздавался голос Дарлы
по всему Дому. – Ну куда подевался, стихотворный ты мой? Давай-ка
выходи, - чуть ли не сюсюкала она, - добрая Дарлочка приготовила
тебе сюрприз!
Некромантка бродила где-то на втором
этаже и, кажется, даже полезла на чердак. Мы в это время суетились
в гостиной. Реф левитировал под потолком, поправляя накренившуюся
разнесчастную люстру. Гран притащил из кухни стол и теперь пытался
его втиснуть между диваном и креслами. Это просто на днях Дарле
пришло в голову обустроить все в Доме по правилам захоронения в
склепах, но Алем выступил ярым противником и на всякий случай даже
всю мебель в гостиной сделал несдвигаемой. В итоге Грану пришлось
сейчас мучиться.
- Да ладно, мы и на кухне все
прекрасно разместимся, - пробормотала я, глядя на его попытки
втиснуть стол.
- Дни рождения не празднуют на кухне,
- настырно возразил Гран.
- Так давайте самого Тавера спросим
по этому поводу, - предложила Аниль.
- По-моему, Таверу уже все равно, -
усмехнулся Реф, закончив с люстрой и спустившись к нам. – Не
сомневаюсь, сейчас он от своего дня рождения хочет исключительно
одного: чтобы Дарла отстала и с как можно меньшим количеством
жертв.
Между тем, упрямство Грана таки
победило – стол красовался на нужном месте. Я тут же расстелила
скатерть, которую до этого держала наготове. Теперь оставалось
только принести с кухни посуду, вкусности, ну и как-то разыскать
самого виновника торжества.
- Нет, ну вы представляете, -
громогласно возмущалась Дарла, спускаясь по лестнице в гостиную с
подарочной коробкой в руках, - Тавер ни в какую не хочет
находиться! А мне ведь срочно нужно ему вручить подарок!
- Ну попозже подаришь, ничего
страшного, - посоветовала я. А то если она не угомонится, Тавер так
и не вылезет из неведомого убежища.
- Нет, дарить надо исключительно до
того, как сядем праздновать!
- Это такая традиция? – не поняла
я.
- Нет, это такой здравый смысл. От
моего замечательного подарка Таврушу непременно замутит, он же у
нас шибко чувствительный, так что дарить надо обязательно на пустой
желудок.
- Так а что в коробке? – опасливо
спросила Аниль, даже на всякий случай за Грана юркнула.
- Идеальный подарок для Тавера! –
Дарла даже чмокнула коробку в порыве восторга. – Тут голова одного
великого поэта! Я ее оживила! Так что теперь у нашего стихоплетного
артефактора будет собеседник на излюбленную тему! Правда же, я –
умничка? Понять не могу, чего это Тавер сбежал…
Мне аж поплохело. Остальные явно тоже
впечатлились.
- Знаешь, Дарла, - высказал общую
мысль Реф, - тут не только Тавер, тут кто угодно сбежит.
- Ой, да просто вы все изнеженные и
чересчур нервные, - Дарла плюхнулась на диван, поставив подарок на
стол.
- А у меня как раз есть подходящая
ода! – тут же донеслось басовитое из коробки и дальше нараспев: – О
нервность нервная моя, зачем нервируешь меня? Не тронь ты нерв моей
души…
- Ладно-ладно, мы поняли, - перебила
Дарла, - ты лучше для именинника свои оды побереги. Он их точно
оценит. Если еще найдется.
- Ты бы убрала это со стола, а? –
мрачно кивнул Гран на коробку.
- А чего? – не поняла
некромантка.
- Обычно в день рождения стол
украшают цветами, а не мертвыми головами, - буркнула Аниль,
по-прежнему прячась за Граном.
- Во-первых, смотря чьими головами, -
возразила Дарла. – А во-вторых, голова не совсем мертвая, сейчас я
вам покажу.
Она только-только взялась развязывать
подарочную ленточку, как вдруг входная дверь без стука
распахнулась. Порог переступил бывший ректорский секретарь
Фуджин…
Вообще у нас же в университете сейчас
царила легкая анархия. После турнира ведь прежнего ректора
отстранили от занимаемой должности. С тех пор прошла неделя, и
нового ректора король пока не назначил. И временные обязанности
исполнял именно Фуджин. Он и раньше-то пыхтел от важности, косясь
на нас с высокомерным презрением, а теперь так вообще. Бывший
секретарь себе даже собственного секретаря завел. И сейчас Фуджин
явился не один, а вместе с худеньким суетливым парнем, который
держал в руках объемный список и, похоже, записывал в него каждое
высказывание своего начальника. Как на днях смеялись наши парни,
явно ваял эпическую летопись «Великие деяния несравненного и чуть
ли не божественного временного ректора Фуджина».
