Проснувшись, я не сразу открыл глаза, не желая вновь увидеть над головой белый потолок своей комнаты в общаге, словно бы в насмешку рассечённый на две части волнистой линией небольшого уступка. Наверное, дизайнер интерьера посчитал, что подобные изыски придутся жильцам по вкусу, однако лично меня эта неровная поверхность, которую приходилось видеть каждое утро, – всегда раздражала. Хотя вру. Причину я знал абсолютно точно. Просто мне очень хотелось бы утром проснуться под совсем другим потолком, но – не судьба. Да и вообще «хорошего понемножку».
Несмотря на то, что произошло между мной и Ниной в номере клуба «Регалия», ни о какой совместной жизни не могло быть и речи. По крайней мере, пока. Её императорскому высочеству цесаревне Нине Святославовне, даже несмотря на то, что в колледже она находилась вроде бы как инкогнито и носила фамилию Весомовой, перешедшую к ней от бабушки со стороны матери, вместе с потомственным титулом, приходилось вести себя в рамках определённых приличий. Придерживаться которых и ей и мне с каждым днём становилось всё труднее, однако высокое положение обязывало.
И тем не менее за прошедшие пару недель мы таки уединялись раза два, ну – может быть три. Если, конечно, считать тот случай в десантном отсеке «Карателя», куда Нинка со сверкающими глазами и покрасневшим лицом затащила меня позавчера, когда я подвозил её из колледжа домой. Я ещё поначалу не понял, зачем она велела припарковаться в одном из тихих двориков учительских таунхаусов, в это время дня обычно пустовавших.
– Проснулся уже? – полный энтузиазма голос заставил меня приоткрыть один глаз и покоситься на его обладателя, тощего паренька, сидевшего в одних боксёрах и майке-алкоголичке за компом, принадлежавшим когда-то Андре. – Чаю будешь?
– Я опять стонал во сне? – спросил я своего нового соседа.
С тех пор как моя рыжая подруга официально превратилась из паренька Андре в Андриану, зарезервированное под неё место немедленно освободили и ко мне подселили очередное недоразумение. Звали его Егор Дубный и, в отличие от большинства местных детишек, он был таким же простолюдином, как и я. Сыном сержанта морской пехоты Его Императорского Величества Черноморского флота. В прошлом году он занял третье место на Общеимперской юношеской олимпиаде магических искусств, а в качестве приза выбрал обучение в Колледже Первой лиги. Первые пару месяцев парень жил в нашей же общаге, но на два этажа выше, но не смог поладить со своим соседом, а потому, когда Ле Жак был официально отчислен из колледжа, их быстренько расселили.
М-да… Ле Жак, Ле Жак. Судьба этой семьи оказалась печальна. Жан-Клод, по приезду на Лубянку быстро потерявший весь свой гонор и спесь, давал показания следователям, и они там нарыли нечто такое, что грозило ему очень и очень большими неприятностями. Ни в чём не повинный, в общем-то, Андре, который, как оказалось, и наркотик «Попаданец» решился попробовать исключительно из желания убежать в «другую реальность» от тирании отца, был помещён в довольно серьёзную ведомственную клинику на полное медицинское обследование, где у него обнаружились проблемы психологического характера. Ну а Андриана…
Моя рыжая соседка звалась теперь Лежакина и значилась Нинкиной фрейлиной-компаньонкой. Под этой фамилией она и числилась ныне в колледже, официально проживая в особняке со своей госпожой. Причём девчонка буквально расцвела, а уж когда она в первый раз появилась на своём факультете в новенькой форме женского кроя, эффект, говорят, был равносилен взорвавшейся бомбе.
– Не, – Егор помотал своей почти чёрной шевелюрой и зевнул. – Ты и вчера спал хорошо, и сегодня. Я же говорил, что «Ловец снов», да ещё и напитанный под самую завязку – сработает. А ты не верил!
