– Девушка, с вами все в порядке? – настойчивый мужской голос отвлекает от собственных невеселых мыслей. – Тут же написано: «Окрашено».
– Что?! – спрашиваю нервно, не понимая, чего он от меня хочет. – Оставьте меня в покое!
В другом состоянии, я бы ни за что не стала вести себя так грубо, потому что мужчина, пристающий со странными вопросами, в приличном возрасте, с седой бородой. Я уважаю стариков, и никогда не грублю им. Да и вообще никому. Просто сегодня… очень тяжелый день.
– Психованная, – бормочет под нос и уходит.
И только в этот момент понимаю, что сижу на свежевыкрашенной скамейке! Ну как же так! Настолько ушла в свои мысли, что даже запаха не почувствовала. Точнее, не поняла откуда он.
Испортила платье. Слезы душат, уже не сдерживаясь рыдаю. Что мне теперь делать? Как я смогу выкарабкаться из ямы, в которую упала?
Разумеется, проблема не в скамейке и краске.
Меня бросил муж.
Пять лет брака, общий ребенок. Я старалась угождать ему, сглаживать острые углы, подстраиваться под его сложный характер. Ладить со свекровью – мы жили в ее квартире. Егора это устраивало, а для меня было мучением. У Нины Ивановны очень непростой характер. Властная, острая на язык, она часто попрекала меня. За все буквально. Ее послушать – хуже невестки просто быть не могло.
Да, Нина Ивановна наконец счастлива. Она не любила не только меня. Моя дочь Лиза тоже ее раздражала. Хотя малышка была на редкость спокойным ребенком. Редко плакала, много спала, пока была грудной. Потом, когда начала ходить, никогда не хулиганила, ничего не ломала. Я конечно старалась быть все время рядом. Нина Ивановна – бывшая актриса, не пережила бы, если бы Лиза испортила что-то из ее вещей.
Егор начал пропадать, когда Лизе исполнилось два года. Все реже приходил ночевать. Сначала придумывал отговорки, что много работы. Потом уже не скрывал, что нашел любовницу.
Я терпела. Куда было идти? Ни родственников, ни работы. Только комната в коммуналке оставшаяся от бабушки. С тараканами, муравьями и прочими «прелестями» общаги. Вздрагиваю. Нужны деньги, чтобы привести это место в порядок. Нужна работа, причем срочно.
Слезы не хотят останавливаться, все текут и текут. Если бы не дочка, наверное, я бы не нашла сил бороться дальше.
– Мой сын тебя разлюбил, он здесь больше не живет, у него новая семья. Ты не можешь здесь больше оставаться. У тебя должна быть гордость, Марина.
– Но куда я пойду? Егор заставил дать объявление о продажи комнаты. У меня больше ничего нет…
– Почему меня это должно волновать? У меня своя личная жизнь!
– Можно я хотя бы оставлю на пару дней у вас дочку? Она тихая, не помешает. Я только приведу в порядок бабушкину комнату. Сниму объявление о продаже…
– Нет, Марина. Я устала. Мой сын делает что хочет, никто не слушал меня! Теперь я тоже буду жить только для собственного удовольствия.
Как будто раньше было иначе. Самое обидное – эта женщина родная бабушка Лизы. За что она так с ребенком? Неужели мужчина, с которым она познакомилась в Анапе пару месяцев назад, может быть важнее?
Меня охватывает злость. Вытираю слезы. Иду с гордо поднятой головой в садик за дочкой, и плевать на недоуменные и насмешливые взгляды на мою одежду. Плевать на краску, на испорченное платье. Я смогу все это пережить и стану только сильнее. Моя дочка никогда ни в чем не будет нуждаться.
