Если хочешь создать роман,
отбрось стыд и напиши все, как было.
Ну, вот. Я построила свое благополучие к сорока годам. Судя по фильму «Москва слезам не верит», это было даже как-то логично в таком возрасте. С трудом выстроила свою жизнь. Как-то там, методом проб и ошибок. Постигая одни прописные истины и с изумлением отвергая другие. То есть я не сразу поняла, что это было благополучие. Буднично как-то было все. Ну, это с какой стороны посмотреть. А когда присмотрелась… Мне вдруг стало страшно. А разве может быть все вот так замечательно? Кругом, со всех сторон? А что, если я потеряю хоть какую-то мелочь? К которой я привыкла? Я не хочу терять ни-че-го! Я не готова. Но все чаще подкрадывалась нехорошая мысль, что все благополучно на всю жизнь – так не бывает.
И я потеряла. Но не мелочь. И не одну. Я потеряла все и сразу. То есть те основные моменты, которые были для меня значимы. Как там… Карета рассыпалась, мыши разбежались.
Сначала начались проблемы с Сергеем. По вечерам, после работы, Сергей иногда в свойственной ему спокойной манере разговаривал со мной по телефону. Вот снова вечерний звонок Сергея. Привычные звуки. Ш-ш-шасть. Вытащил сигарету из коробки. Щелк. Включил зажигалку. Но в этот раз что-то пошло не так.
– Помнишь, на прошлой неделе ты позвонила мне, а я не смог говорить, сказал, что перезвоню позже.
– Да, помню.
– Я же так и не перезвонил.
– Да. Мне стало плохо. Меня трясло. И почему-то я думала о тебе. У меня такого раньше не было. Эта страшная трясучка, ощущение тревоги, и мысли об тебя бьются. Неудобно было звонить, мы недавно до этого уже с тобой общались. Поэтому я постаралась о тебе не думать. Но мысли снова бились об тебя. И эта трясучка… Ужас какой-то. Я не понимала, что происходит. Мне показалось, что если такие ощущения, то надо все-таки позвонить. Вот я и позвонила.
Я замолчала. Решила вежливо подождать объяснений. Он тоже молчал. Наконец он произнес:
– В тот момент, когда ты позвонила… Ну, пятью минутами раньше… Мне сказали, что у меня повесился брат.
От неожиданности я просто заорала. Громко. Его младший брат был любимцем семьи. С ним все носились, баловали его. Через некоторое время я начала соображать.
– Вчера вечером, около шести, у тебя было совсем тяжелое настроение – сказала я – тебе было плохо. Я это почувствовала. Надо было позвонить мне, мы бы просто поговорили. Нельзя позволять настроению падать ниже такой отметки. Из такого состояния можно не суметь выбраться потом. Взял бы и позвонил…
– Да, настроение было именно такое. Но я не мог позвонить. Я отбивался от клиентов. Мне сейчас не до них. В общем… В предсмертной записке было написано: «Простите меня. Она ушла от меня. Я без нее больше не могу. Я все время о ней думаю». Вот теперь мы с родителями думаем… Кто виноват? Что она с ним сделала?
– В смысле?..
– Ну, приворот какой-нибудь. Или к психологу сходила… Или… Ну что вы там, женщины, можете сделать? Вот теперь я думаю… А почему по вечерам мне в голову лезут мысли о тебе? Что ты сделала?
– Я? Что я могла сделать?
– Ну, что вы там, женщины, делаете? Короче. Почему я все время о тебе думаю? Вот что я теперь подумал.
Ничего себе, вопросики. В общем, вслух он меня ведьмой не называл. Воспитание не позволяло. Но отношения, мягко говоря, дали трещину. В конце концов, мы поругались и перестали общаться.
Я сохраняла бодрость духа и оптимизм. Он ведь не единственный мужчина на свете. Как-нибудь все наладится, подумаешь. Но через несколько месяцев начались серьезные проблемы по работе, в связи с кризисом. Мой самый крупный клиент, он же – директор собственной фабрики, говорил, что работа у него нервная. Требующая эмоциональной разрядки. Разрядкой стала моя подчиненная, кассир. Регулярное снятие стресса привело к тому, что кассир засобиралась в декрет. Это только говорят, что романы на производстве опасны для подчиненных – выгонят. На самом деле такие интрижки опасны для руководителя, если он – порядочный человек.
