В оформлении обложки использована фотография:
© Веленгурин Владимир / Комсомольская правда / PhotoXPress.ru / Legion-media
Во внутреннем оформлении использованы фотографии:
© Photographers / Мосфильм / Legion-media;
© Usoev Gennady, Mosfi lm / Legion-media;
© Валерий Шарифулин / ТАСС / Legion-media;
© Иванов Сергей, Екатерина Цветкова, Стомахин Игорь / PhotoXPress.ru / Legion-media;
© Галина Кмит, Евгения Новоженина, Евгений Одиноков / РИА Новости;
© Клюшкин Виктор, Матыцин Валерий / ИТАР-ТАСС;
© URS FLUEELER / KEYSTONE / ИТАР-ТАСС
Книга издана при участии Полины Бояркиной
© Соколова Наталия, текст, 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
* * *
Когда мы с Филиппом Янковским впервые встретились на интервью (произошло это в 2018 году, накануне пятидесятилетия актера), он произнес неожиданную, даже подозрительную фразу, которая своей странностью глубоко врезалась мне в память:
– Я скажу вам точно: есть три меня. Кто я такой? Есть Филипп Янковский, которого вы не знаете и никогда не видели. Есть персонажи мои – Дмитрий Карамазов, или сейчас я – интервьюируемый. Это тоже не я. И есть некто третий, субстанция, которая играет Филиппом Янковским роль Дмитрия Карамазова[1].
В этой фразе поразительно все, однако в тот момент я, театровед, стремящийся вычленить методику работы артиста над ролью, расширив глаза, с наибольшим интересом зацепилась за подселенца – таинственного «третьего». И выяснила у актера, что это некая «субстанция; взгляд на самого себя сверху. Знаете, так в кино любят показывать: человек умирает – или что-то с ним происходит, – а его душа отлетает и видит все немножко с высоты… Этот “третий” позволяет тебе действительно – играть. Не изображать что-то, а исследовать пресловутую “жизнь человеческого духа”, как говорил Станиславский»[2].
Однако уже несколько дней спустя, по телефону заверяя у Янковского текст интервью, я смогла оценить и заявления, предшествовавшие появлению «третьего» в нашем разговоре. Ведь мой собеседник на другом конце линии… неожиданно оказался до странности не похож на того, с кем я еще совсем недавно сидела лицом к лицу за столиком кафе в Камергерском переулке.
Формально ситуация была в норме. Сказанные под запись слова Янковский охотно подтверждал – я могла печатать в журнале все без исключения. Сохранялось то же добросердечное отношение ко мне, что и во время встречи. Но вот манера речи, интонации моего телефонного «визави» стали теперь какими-то другими. Ни более теплыми, ни более холодными, просто – другими. Повесив трубку, я слегка ошарашенно осознала: а ведь артист не лукавил. Той персоны, которой он явился ко мне в Камергерский на интервью, и впрямь больше не существовало. Рассеялась в прохладном сентябрьском воздухе – как «видение, дымок, мираж». Беседуя с Янковским впоследствии, я никогда уже с ней не встречалась.
Он не раз говорил прессе, что особенно любит актерскую профессию за возможность легитимно проживать чужие жизни, перевоплощаясь в других людей: «Я иногда становлюсь Билли Миллиганом – помните Билли Миллигана, у которого 24 личности было»[3]. Какая из них – «настоящая», порой не может сказать даже сам актер: «Вы знаете, как такового Филиппа Янковского в быту я вообще не знаю. Я себя не анализирую, но мне кажется, что меня не существует как просто человека. Я снимаюсь, и я другой персонаж, и мне это ужасно нравится. А в жизни я, по-моему, очень скучный человек, я просто сижу и смотрю в окно, наверное. (Смеется.) Надо спросить у Оксаны или у моих детей, но сам я не думаю, что в повседневной жизни я какой-то интересный. Мне кажется, что на экране, на сцене это, конечно же, абсолютно не я. А сам я не понимаю, какой я»
