– Дзыыынннь, – прогремел дверной звонок.
Двое юношей и девушка, стоявшие на лестничной площадке, обменялись веселыми взглядами. Через пару секунд темная железная дверь открылась, и в проеме показалась черноволосая бледнокожая женщина, очень похожая на Белоснежку, только лет сорока пяти. Женщина засмеялась и стала махать руками, приглашая в дом:
– Заходите, заходите, дайте я вас каждого обниму.
Девушка нырнула в квартиру, крепко обняла хозяйку, сбросила туфли и повисла на шее у седовласого мужчины, который стоял позади. Двое молодых людей тоже зашли в квартиру, обняли женщину с двух сторон, как дети обхватывают дерево, и чмокнули в улыбающиеся щеки. Мужчине пожали руку.
– Привет, мам! Привет, пап! – раздалось многоголосье.
– Привет, малыши! – хором сказали хозяин с хозяйкой.
Женщина была одета в темно-зеленое шелковистое платье до колен, с пояском, туго затягивающим тонкую талию. Выпуклые круглые зеленые пуговки поднимались в ряд от талии и застегивали грудь так, что осталась чуть видна полосочка декольте. На стройных ногах красовались черные тонкие колготки с рисунком в горошек. Ступни утопали в черных меховых тапочках. Светло-серые глаза украшали черные стрелки. Черные волосы лежали на плечах, как портьеры.
– Мама, ты, как всегда, потрясающе выглядишь! – сказал один из сыновей, больше всех похожий на хозяйку, – худой, с удлиненными чертами лица, со светло-серыми глазами и тяжелыми, хоть и короткими, гладкими черными волосами.
– Спасибо, Саша.
– Да, мам, ты у нас королева, – еще раз чмокнул маму второй сын-шатен с карими глазами и более округлым, чем у брата, лицом.
Женщина улыбнулась и рукой позвала детей в комнату. Все вошли в большую гостиную, соединенную с кухней. На журнальном столике возле окна журчал декоративный фонтан – на камнях стоял глиняный кувшин, он накренился, из него лилась вода, вливалась в другой кувшин на камне ниже и из него выливалась в каменную нишу. У дивана расположился большой овальный стол. Его центр занял огромный противень с пирогом. Если приглядеться, можно было увидеть пар, который исходил от выпечки. Пироговый запах обволакивал своим уютом. Стена за диваном была сплошным книжным шкафом – книги занимали все пространство с запада на восток и с севера на юг.
– Обалдеть! – сказала девушка, как две капли воды похожая на маму, только с каштановыми волосами и моложе. Она остановилась спустя пару шагов от входа в комнату. – Папа, тебе что, не хватило шкафа в спальне?
Мужчина улыбнулся:
– Да, дочка, так получилось. В академии делали ремонт и собирались выкинуть все эти книги, потому что они слишком старые. А я не смог позволить им это сделать.
Папа развел руками.
– Да уж, да уж, – сказал сын-шатен.
А Саша снисходительно помотал головой – мол, что с тобой делать, папа. Все сели на диван.
– Ладно вам. Лучше посмотрите, какой пирог мама вам испекла, – сказал мужчина. Он выглядел так, как выглядят самые вкусные, вызревшие мужчины, которых не сильно потрепала жизнь, а жены которых много любили их, долго ждали и дождались такого десерта, – высокий, с прямой спиной, среднего телосложения, с печатью зрелости, ума и мужества на лице, с серебристыми волосами, которые почему-то так идут некоторым мужчинам.
– Урааа! Мама, с чем пирог? – спросила девушка.
– С семгой, Катюша.
– Уау! – этот и другие радостные возгласы наполнили комнату.
Мама встала с дивана, подошла к столу с другой стороны и начала резать пирог. Папа пересел на стул ближе к пирогу.
