Корректор Людмила Гордеева
Консультант Наталья Лейн
Дизайнер обложки Татьяна Сенькова
© Светлана Семёновна Гаврилова, 2025
© Татьяна Сенькова, дизайн обложки, 2025
ISBN 978-5-0065-3290-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Мы сейчас живём во весь голос: кричим об успехах, мнимых и настоящих, в сетях ежеминутно выкладываем посты о том, куда пошли, что сказали, что съели и с кем завели/разорвали отношения. Во весь голос кричим, когда «все сложно», когда нас нечаянно задели, обидели или просто не заметили. Голос, неважно тихий или громкий, ор или шепот, нужен для того, чтобы заявить миру: «Я есмь, я пуп Земли»
И я сама почти круглосуточно живу на телефоне: боюсь, что вдруг мимо меня пройдет что-то интересное… И это «интересное» раскопала в своих архивах. Много лет назад моя хорошая и мудрая наставница – немка Ирина Яковлевна L.– прислала мне свои воспоминания… Они лежали «БЕЗ ГОЛОСА».
Уже давно нет на свете этой удивительной женщины, повстречавшейся мне на жизненном пути, которая много говорила о дружбе народов, об интересных странах, людях, обычаях, но в то же время умела молчать, держать язык за зубами. Мы подружились: пенсионерка и семиклассница. Долгие годы длилась наша переписка, и именно мне прислала она свои напечатанные уже в Канаде воспоминания. Она так и ушла, молча, не рассказав никому историю своей жизни, но дала разрешение использовать свои записи.
Я прожила сейчас почти столько лет, сколько было ей в нашу первую встречу, что-то узнала в жизни и о жизни, много ездила и общалась с людьми. И теперь хочу стать ее голосом, голосом немки, пережившей Гражданскую войну, депортацию 1941 года, статус переселенца без права передвижения, а затем реабилитированной и эмигрировавшей.
И если Вы, мой уважаемый читатель, дойдете до последней страницы этой книги, прошу не вешать на меня ярлыки ярой антисоветчицы или причислять меня к какому-либо политическому течению, потому что я родом из Советского Союза, из счастливого детства, не видевшего потайных движений взрослых людей, страданий, страха и горя. Я родилась и выросла на казахской земле, где умели дружить, не помнить обид, вспоминать добрым словом учителей, а еще любить свою страну и людей.
Глава Первая и единственно счастливая
Они – дети мира, которые перековали свои мечи на плуги и свои копья на серпы, и не знают более войны.
Менно Симонс. 1537 г.
Итак, шел век Восемнадцатый… Эпоха Просвещения, век процветания культуры и искусства. Век великих личностей: Екатерины II, Иммануила Канта, Вольтера и Ломоносова. А еще эпоха дворцовых переворотов, восстаний, Великой французской революции, войн и крови. Но найдите в истории человечества спокойное время тишины и покоя!
Шла к закату Семилетняя война (1756 – 1763 гг.). В русском обществе война, которая велась на чужой территории и, как считали многие, за чужие интересы, особой популярностью не пользовалась, и ее окончание скорее вызвало вздох облегчения. И вряд ли сейчас навскидку кто-то скажет о причинах, ходе и итогах войны. Так уж устроено в исторической памяти народа: запоминаются войны, в которых страна вышла победительницей, а позорные страницы пусть уж лучше останутся в архивах и, может быть, пожелтевшей записью из семейного древа напомнят, что дядя Митя, широкоплечий и улыбающийся, не вернулся …из боя.
Но самый главный итог любой войны – разрушенное хозяйство. Бесприютно стоят покосившиеся домишки, заросли травой-муравой огороды, застоялась вода в колодцах, посерели от горя лица женщин, рано повзрослели дети. И как бы тяжело ни было, нужно жить и работать. А еще думать, крепко думать «государевым» людям о том, как же вдохнуть жизнь в опустевшие деревни. И как в XX веке «кадры решали всё», так и в XVIII веке главный вопрос был один: где взять людей? Тем более, что к концу 70-х годов XVIII века Причерноморская степь осталась без прежних хозяев: Крымское ханство стало протекторатом, Запорожская Сечь была разгромлена – часть казаков ушла в царскую армию, часть на новую вольницу за Дунай. И все чаще невеселые думы графа Петра Румянцева сменяли мысленные картины слаженных, крепких хозяйств прусских крестьян, которые ему доводилось видеть в заграничных походах. Сословие крестьянское тем и отличается от городского люда, что нелегко на подъем: то жатва, то уборка, то скотина приплод дает. Не сдвинешь: в землю глубоко въелись, корни пустили. Но нашлась одна зацепочка: неизвестные до сих пор в России меннониты, своего рода чемпионы мира по переселению в разные уголки земного шара. Что же не давало им покоя, почему срывались они с мест и уходили в неизвестность, обрастая на новом месте хозяйством и связями?
