СОБЫТИЯ В ГЛУБОКОЙ
ЧАЩЕ:
Открыв глаза, я, как всегда, увидела
только мрак. Моя жизнь казалась одним сплошным мраком, а мысли о
том, как избавиться от проклятой маски на моем лице наполняли меня
тоской, раздражением, злостью и печалью каждое утро и вечер моей
короткой жизни.
Каждое новое утро пробуждало меня в
одиночестве среди тишины леса, где я росла, не имея истинных
ответов на множество вопросов, которые бились в моей голове. Мечтая
о том, чтобы познать свои силы и узнать, как избавиться от этой
проклятой маски, которая все еще связывала меня, оставаясь на моем
лице и не давая увидеть солнечного света.
Однако я чувствовала себя свободно в
гуще леса, где находила умиротворение и вдохновение. Лан считал,
что я особенная, и дал мне много знаний о природе, научил меня
прислушиваться к ней и понимать ее язык.
Я помнила каждый момент наших охот и
рыбалок, каждый удар меча и каждый узел на снасти. Единственное,
чего мне не хватало – это знания о магии, которое я так страстно
желала получить.
Я не знала, кто я и откуда. А самое
главное – почему мне выпала роль носителя маски, которая неведомой
силой сковала меня. Она росла вместе со мной и изменялась, рисуя
образы и силуэты разными цветами в соответствии с аурой создания. Я
могла понимать, кто стоял передо мной — нити света помогали мне
распознавать его расу и даже намерения. Я видела, опасно ли это
существо для меня в данный момент или нет.
Я росла необычным ребенком – по крайней
мере, так говорил мой наставник Лан, который был со мной с самых
первых дней моей жизни. Я знала, что он не мой кровный отец, но это
не мешало ему быть добрым и заботливым. С ранних лет я могла найти
любую тропу в лесу, в котором мы жили, а мой талант превосходного
охотника и следопыта помогал нам выбираться в ночное время из
темного, плотного леса.
Мы жили в старом охотничьем доме на
отшибе, в глубокой чаще, вдали от мира людей и магов. Меня окружали
только создания леса: деревья и птицы. Люди и маги редко бывали в
наших краях. В пол дня ходьбы, недалеко от нашего логова (так я
называла домик, где мы жили), протекала река, светлые и прозрачные
воды которой всегда кишели рыбой.
Охота и рыбалка были нашим основным
занятием в теплое время года. Лан учил меня делать сети и узлы для
снастей, и как бывший воин обучал меня стрельбе из лука. Когда с
гор сходил снег, мы оголяли ноги и заходили в реку по колено с
гарпуном из ветки и острой каменной пики.
– Прицелься, Эфа. Сосредоточься, – тихо
говорил Он. – ...Видишь?
Сделав выдох и "навострив" каждую
клеточку своего тела, я начинала различать разноцветные тонкие
линии света, которые постепенно превращались в очертания рыбы,
плавающей под моими ногами.
Да, вот хвост, тело и голова рыбы. Я
выбрала крупную особь и сконцентрировалась на ней... Ловким и
резким ударом я пронзила ее тело гарпуном. Рыба была моей – ужин
будет знатный!
Когда чибис начинал свои трели, это
было самое благоприятное время для охоты на него. Эта птица
размером с галку была черно-белой с зелено-бронзовым блеском на
крыльях. Самец имел нарядный хохолок на голове. Он не только
красив, но и умён, и хитёр. Малейшая опасность заставляла его
нырять в густые ветви деревьев. Охота на чибиса требовала
абсолютной тишины и концентрации. Нарваться на стаю рискованно.
Огромная колония чибисов, заподозрив
неладное, начинала возмущенно кричать, паря над врагом огромным
вихрем, царапая крыльями и когтями. Но мясо этой дичи было очень
сочным и долго сохранялось в погребах для зимней пищи. Риск всегда
оправдывал ожидание вкуснейшей еды.
Я всегда прикладывала много усилий
чтобы видеть и чувствовать, ведь из-за своей особенности я ощущала
мир иначе. Как слепой котенок я училась всему, чтобы не стать
чьей-то добычей в лесу. Однако на этих просторах обитает множество
хищников, которые готовы полакомиться живой плотью.
