Синее драконье сердце размером с двухлитровую кастрюльку медленно билось на моих ладонях. Завораживающее зрелище. Вот только понять бы, зачем мне это добро.
– Что с ним дальше-то делать? – взглянул я на Кэррилэра. – Что за разговоры о владыке и возвращении ваших братьев и сестёр в Ось? – я перевёл взгляд на дядю Гену. На ходу исцеляемый мамой, принявшей человеческую форму, и поддерживаемый ею, он медленно брёл в нашу сторону на своих двоих.
– Я бы тоже хотел услышать… для чего нам это? – негромко проговорил Крокомот, бросив взгляд на сердце дракона. Слова давались ему с трудом, и хоть мама и закрыла рану, Генрей постоянно держался за живот рукой и морщился.
Ответить сразу Банка не успел – плато под нашими ногами слегка задрожало, и со всех сторон из песчаника начали появляться камнееды. Они будто бы стояли на платформе, поднимающей их малоподвижные фигуры.
Удостоив каменно-древесных здоровяков коротким взглядом, мой дракон вновь повернулся к дяде Гене и проговорил:
– Нужно поместить сердце в раствор ариака, добавить в банку корень менри и ложку выжимки из гигантских тихоходок. Полагаю, для тебя не составит труда достать эти ингредиенты?
– Верно, – кивнул дядя Гена. – Но только когда вернёмся в Ось. Так как… Фух… – он тяжело выдохнул и уселся на заснеженный песчаник. – Сюда не получится перенести предметы, раз Крахатдум отделён от других миров.
– У нас есть время, – твёрдо произнёс Кэррилэр. – Сердце будет биться несколько дней. То, что я назвал, необходимо, чтобы продлить ему жизнь, пока мы готовимся к ритуалу и занимаемся поисками места.
– И-И-ИСКА-А-АТЬ НЕ-Е-Е НУ-У-У-УЖНО-О-О-О, – камнееды внимательно слушали наш разговор, и теперь один из них, местный староста или кто-то вроде, сделал несколько шагов к нам. – О-О-ОБИ-И-И-ИТЕ-Е-ЕЛЬ ТВЕ-Е-ЕРДЕ-Е-Е-ЕЙШИ-И-И-ИХ П-О-О-ОДО-О-ОЙДЁ-Ё-ЁТ.
– Для чего? – довольно резко спросил я, вновь повернувшись к Банке. Недопонимание и загадки начинали напрягать.
Дракон ответил не сразу; некоторое время он хмурился, а его длинные усы нелепо развевались на ветру. Ожидая, пока мой друг заговорит, я глянул на дядю Гену. Мама не тратила времени даром и продолжала заживлять его рану одновременно с моей. Мама – очень умелый целитель, так что одинаково хорошо управлять обоими целительными потоками праны для неё не проблема. Вот только интересно, почему она не пользуется своей истинной формой? Тяжело поддерживать? Хм, верно. И это странно. Она же от рождения твердейшая. То есть её человеческий облик создан артефактными татуировками, а не заложен в неё изначально. Так отчего же сложности? Потому что долго жила на Земле? Нет. Дело в другом. В изолированности Крахатдума! Даже мне трудновато здесь находиться – ощущения такие, будто попал в жаркую и очень влажную страну, из-за чего постоянно испытываешь давление на организм. Камнееды же страдают гораздо сильнее, так как являются коренными жителями этого умирающего мира.
– У драконов есть легенда, – неожиданно заговорил Банка, – что даже если весь наш род падёт, пока остаётся хоть один дракон, мы можем возродиться. Но последний дракон должен изнурить себя в смертельной битве. И, умирая, добровольно отдать своё сердце победителю. Используя это сердце и некоторые ингредиенты в местах наибольшего сосредоточения энергии, можно будет воскресить Царя-дракона. Который, в свою очередь, одной лишь волей своей возродит наш род.
Кэррилэр замолчал и опустил голову. Насколько я знал его, сейчас он ждёт моей реакции. По сути, он выдал секрет целой расы тем, кто повинен в истреблении этой самой расы.
– Довольно чёткие указания, – задумчиво произнёс дядя Гена. – Не во всех легендах встречаются столь подробные инструкции.
