Стоит ли носить с собой перцовый баллончик, если в самый
ответственный момент все равно используешь спрей для свежего
дыхания?
Задержавшись на курсах, я совершенно не учла, что время позднее,
район криминальный, а я сама могу сойти за жертву.
Колокольчик интуиции зазвонил уже возле подъезда, но я его
проигнорировала. Зря. Домофон тонко пискнул, отворяя дверь. Вдруг я
почувствовала, как сзади кто-то схватил меня за шею, оттаскивая от
порога. Едва не потеряв равновесие, ударила локтем. После добавила
каблуком по голени, и хватка чуть ослабла.
– Ах ты курва, – выругнулся нападавший хриплым мужским голосом,
отталкивая меня к стене.
Больно ударившись, я резко развернулась и увидела высокого
мужчину с рябым лицом и татуировкой на лбу. Но на подробное
рассматривание рисунка времени не было. Вместо этого я заорала:
«Пожар!» – и достала спрей для свежего дыхания из кармана ветровки,
распыляя его прямо в лицо мужчине.
Отпрянув от неожиданного отпора, он начал тереть глаза, покрывая
меня трехстопным ямбом и вплетая хорей. Не было бы мне тогда так
страшно, обязательно бы записала. Воспользовавшись заминкой и
истошно вопя «Пожар» и «На помощь», я судорожно попыталась вновь
открыть дверь подъезда, нашаривая свободной рукой мобильник в
кармане.
Мужчина вцепился мне в волосы и резко дернул. В последний момент
успела схватиться за ручку, чтобы удержать равновесие. Мгновенная
боль впилась в голову - я вырвалась. Несколько выдранных волосинок
остались у незнакомца в руках. Он, по инерции, отступил назад –
шаг, еще один. Резко подавшись вперед, я с силой толкнула.
Споткнувшись о порог, он кубарем покатился с лестницы и замер на
асфальте, едва слышно постанывая.
В этот же момент из подъезда выбежал сосед с шестого этажа –
дядя Дима – с деревянной скалкой наперевес, в малиновом махровом
халате и в мягких розовых тапочках с пушистым помпоном.
– Алинка, – выдохнул он. – Цела?
– Угу, – сглатывая комок ужаса, пробормотала я. До меня только
дошло, что по щекам текут горячие слезы – перепугалась я не на
шутку.
– Какой интересный элемент, – протянул дядя Дима, спустившись с
лестницы и носком тапочка развернув лицо незнакомца к свету. Глаза
у того закрыты – потерял сознание. – Козлов на лбу набивают только
полным тварям, даже по меркам зеков.
Я пригляделась. На лбу нападавшего был изображен козел, свитый
из маленьких то ли шестерок, то ли девяток. Цифры превращались в
искусную вязь, сплетенную в узор.
– А цифры что значат? – поинтересовалась я. Адреналин начал
медленно сходить на нет: руки дрожали, ноги подкашивались, а язык
заплетался. Паника нахлынула новой волной.
– Какие цифры? – удивленно переспросил сосед, набирая номер на
телефоне.
– Ну, ведь рисунок именно ими исполнен. Глаза – вот, две лежачие
шестерки. Или девятки? По контуру из них словно коса вита.
– Лин, – отвлекаясь от телефона, произнес дядя Дима, – ты
головой не ударялась?
– Ударялась, - уже не так уверенно ответила я, потирая лоб.
Hо это просто рубеж, и я к нему
готов.
Я отрекаюсь от своих прошлых
слов.
Я забываю обо всём. Я гашу
свет.
Hет мира, кроме тех, к кому я
привык,
И с кем не надо нагружать
язык,
А просто жить рядом и чувствовать,
что жив.
(с) «Рубеж» Диана Арбенина
Мягкие солнечные лучи нежно блуждали по комнате, пробиваясь
сквозь тонкую занавеску. Комната медленно просыпалась, аккуратно
выскальзывая из небытия. А я носилась по ней, разгоняя окружающее
спокойствие, стараясь сообразить, что забыла. Телефон,
студенческий, общая тетрадь, ручки... Все на месте. Однако интуиция
буквально вопила, что что–то я все же забыла. Осталось только
понять что, и эта "мисс" заткнется. А потом вновь заорет, когда на
пару опаздывать буду, – проверено.
