Слегка безумны
Вырасти в доме, где царит безумие. Видеть как
великая любовь убивает и тонет, захлебываясь в волнах страха. Когда
все подчинены сумасшедшему, а ты являешься его собственностью,
единственной радостью и драгоценностью. Не удивительно, что для
меня значение истинной пары было равно проклятию. Мама, я люблю
тебя, но никогда не пойду твоей дорогой и всесильной любви
предпочту одиночество. Если будет выбор.
-Доченька, иди быстро, посиди здесь тихонько, не
выглядывай. -Тихий и испуганный шепот мамы вызывал уже привычные
волны мурашек и холод в груди и пальцах рук и ног. Эти слова я
слышу, считай каждый день в своей жизни.
Ей страшно, но мама не хочет, чтобы я этот страх
уловила. Она часто боится и постоянно скрывает свой страх.
-Эмма! Ты где? Иди сюда немедленно!- Вопли,
перемежающиеся рычанием доносились с первого этажа этого огромного
и пустого дома.
- Эмма! Эмма!!!- Все громче и значит все ближе.
-Будь незаметна, Ди. Не выходи и ничего не бойся.
Мама любит тебя.- Последовала улыбка, которую я ненавидела на лице
мамы. Она всегда так улыбалась- холодно, горько, обреченно. И в
тоже время решительно, готовая идти до конца. Чьего конца?
Из всех моих страхов, этот , родившийся из мыслей о
конце, был самым сильным. Таким, что я зажмуривала глаза и боялась
дышать, изо всех сил прислушиваясь к происходящему в огромном доме.
Я ждала, каждый божий день и каждую ночь, я ждала, чтобы снова
увидеть маму, увидеть и удостовериться, что она жива. Я боялась,
что ОН ее убьет.
Он может это сделать в любой момент. Одно
неправильное слово, странный неверно понятый взгляд, лишнее по ЕГО
мнению движение... у безумия нет логики и ЕГО невозможно
понять.
Можно только приспособиться и научиться выживать,
сводя риск к минимуму.
Но риск есть всегда. Мама может ко мне не
вернуться. Я поняла это в шесть лет.
Тогда она ушла как обычно, наказав сидеть тихо и не
выходить. Сначала я слышала разговор , громкий, резкий. Говорил ОН.
Крики, потом грохот мебели, хлопнула входная дверь, рычание,
скулеж...
Ее не было два дня, мне ничего не говорили. Я очень
сильно боялась и каждое мгновение ждала, вслушивалась в окружающую
тишину, не включала свет и боялась уснуть, вдруг пропущу мгновение,
шанс ее услышать, понять, спасти. Когда же я, наконец, увидела ее и
прилипла намертво к своей мамочке, то она еле слышно дернулась и
застонала от боли.
Что происходило тогда, что даже регенерация веров
не помогла за два дня излечиться, она мне не рассказала. Она просто
вернулась ко мне, потому что помнила о шестилетнем ребенке, который
ее ждет оставшись один. Даже когда это повторялось, а я уже была
взрослее, она ни слова мне не рассказывала о том, что ОН и ЕГО
безумие с ней творили.
До этого времени я еще смеялась, после только
растягивала губы в наверное довольно страшной гримасе. Главное, что
ЕГО эта гримаса устраивала. ОН хотел и требовал, чтобы я была
счастливой.
Когда все стало именно так, я не знаю. Для меня мой
мир всегда был именно таким, полным страха, подчинения и ЕГО
безумия.
Я родилась уже в таком мире. В моем мире,
огороженном лесом и еще высоченным бетонным забором, была только
усталая жертвенная мама, сумасшедший отец и страх.
Толстая деревянная дверь захлопнулась с легким
щелчком. Я осталась здесь, в темноте и сведенным к минимуму риском,
а мама осталась одна с НИМ. В этот раз все было как-то еще опаснее.
ОН был разьярен.
В чем виновата побитая грязная девушка, чем она
вызвала такую ярость? Она что, не знает правил, не знает как
сводить риск к минимуму? Мама тоже рисковала из-за нее, очень
сильно рисковала. Раньше она так явно только меня защищала.
