Мишка с севера
Если ты сама не веришь в окружающую реальность и если у тебя
в ней нет настоящей любви - в каком из миров ты ни находилась бы,
он будет для тебя фальшивой пустышкой.
Харуки Мураками «1Q84»
Мандарины исчезали один за другим, ароматные шкурки заполнили
уже всю поверхность стола, валялись поверх бумаг и на клавиатуре
компъютера. Сгорбив спину и вперив взгляд в пустоту, за столом
сидела девушка. Голова опущена, темные волосы полностью скрывают
лицо. Она медленно, почти медитативно отправляет в рот поочередно
то дольки, то шкурки.
- И не судите меня, - сказала в пустоту. - И сами себя не
судите... за вредные пристрастия...
В опустевшем здании музея, среди погруженных в темноту залов,
только в крохотном кабинете горит свет. Кабинетом помещение
называют чисто символически, из симпатии к его владелице. На самом
деле - коморка коморкой. Стол, стул, шкафы от пола до потолка,
заполненные cтарыми архивными папками, и непропорционально большая
настольная лампа с зеленым плафоном. В углу у входной двери
притулилась складная лестница и вешалка с одним единственным целым
крючком.
Майя, так звали любительницу мандарин и их шкурок, оттягивала
уход домой. Ей предстояло сделать два нелюбимых дела подряд -
вернуться в пустую квартиру и упаковать чемодан.
Возвращаться после рабочего дня домой всегда приятно, - скажет
большинство. Но не Майя. Ее съемная однушка пустая и холодная, и
казалось, с каждым прожитым в ней месяцем становится только
холоднее.
Если бы в городе жили домовые, можно было бы предположить, что
сам дух дома на Почтамской улице недолюбливает новую жительницу,
всеми силами стараеться ее выжить. Но Майя точно знала - в
мегаполисах домовые не обитают. Не по нраву им здешняя жизнь, где
правят расчет и суета.
С тяжелым вздохом она спрятала лицо в ладони. Язык уже щипало от
съеденных фруктов.
... не суди, да... Расплата настигнет и без суда. В виде сыпи и
аллергии...
Девятый час вечера, а ничего толкового в голову так и не пришло.
Ни одной стоящей идеи по спасению себя любимой.
Все против нее! Как ни крути, сколько не оттягивай, придется
собираться в дорогу, искать какие-то сувениры-подарки, чтобы хоть
создать видимость радостного родственного визита, и - О, кошмарный
ужас! - проводить две недели со своей ненормальной семьей в забытом
цивилизацией месте, которое даже ни на одной карте не значится.
«Приезжай на Рождество, иначе случится страшное!» - было
написано на тыльной стороне потертой открытки. Без обратного
адреса, без подписи.
Майя узнала отправителя по почерку, так характерно, как кура
лапой, писала только ее сестра. Да и «открытка» была своеобразной,
в духе шестнадцатилетней бунтарки, - вафельный рожок с лыбящейся
горкой шоколадного мороженого, или чего другого, что тоже
коричневое.
Что же такое страшное могло случится, Майя выяснит по прибытии.
Если окажется, что сестренка так пошутила... Месть, вот что за беда
случится.
Долго, очень долго Майя не появлялась в тех краях. Шифровалась и
пряталась как могла, но как оказалось, - без толку. Ей просто дали
время. И сейчас, когда выделенное время истекло, ее в ультимативной
форме «пригласили» обратно. На праздники.
Шеф ни с того, ни с сего, с непривычной, и оттого пугающей
добродушной улыбкой, отправил отдыхать. Сам, можно сказать, навязал
длительный отпуск.
Подозрительные вещи творятся вокруг.
Майя стряхнула остатки мандаринов вместе с очистками в пакет,
закрыла лэптоп и сунула все богатство в вместительный портфель.
Сняла с вешалки куртку и выключила свет. Один щелчок, и словно не
лампочка в сорок ватт погасла, а включилась и ожила темнота.
На пороге Майя оглянулась. Кабинет без окон, как маленький
бункер, ее убежище последние полтора года. Здесь она проводила
больше времени, чем в съемной однушке на окраине города.
