— Значит так. Запоминай. Тебя зовут Иван Денисович Юдин. Мы с
тобой лучшие друзья. Познакомились в универе на первом курсе, ты
писал музыку, а я - текста. Андрюха нашёл нас по интернету. Три
года назад мы переехали в Москву, взяли сессионного барабанщика и
ритм-гитариста, записали первый альбом. Death Breath – самая
топовая отечественная металлкор-группа. Нас крутят на рок-радио, по
телеку, мы – хедлайнеры на любом фестивале. Сейчас мы дозаписываем
новый альбом, у нас уже организован тур, но эти два ублюдка
свалили...
И зачем я объясняю ему то, что он мог прочесть в новостях?
— Почему?
Сукин сын! Почему? Ну несправедливая штука – жизнь!
А «почему» у тебя был именно такой голос? Тоже мне,
Питер Стил нашёлся!
Ладно, надо сделать так, чтобы он не сбежал в первый же
день.
— Кхм, банальная неблагодарность. Я подобрал их со вшивых
реп-баз, но они не умели писать музло, только играть. Просто
грёбанные дилетанты, возомнившие, что могут качать права.
— А почему от вас ушёл Ваня? — прохрипел Муратов.
Чувствую, трудно нам будет общаться. Он специально выделывался
своим прокуренным басом?
— Юдин не пережил авторитаризма и диктатуры Лёнчика, — встрял
Андрей.
Я перевёл недовольный взгляд с зеркала дальнего вида на этого
патлатого придурка, сидящего на пассажирском кресле, и тяжело
вздохнул. Сделаю вид, что не слышал его никчемных комментариев.
Я закатил глаза.
— Он просто размазня! Как мы ни приехали в Москву, всё время
ныл, ныл. Что ему не по кайфу ходить на мероприятия, что в туре не
высыпается. И вообще, публичная жизнь – это не для него. Не
понятно, нахера тогда начинал?.. Я надеюсь, ты не такой, Ванюш?
Я снова посмотрел на его симпатичную мордашку через зеркало и
чуть не сблевал. Ну не мог родиться чуточку поуродливее?
Говнюк!
Придётся делать вид, что вогнали нашей принцессе уколы красоты.
Он осторожно, как тёлка, дотронулся до куска полиэтилена,
закрывающего свежую татуировку на шее, и замер.
— Кхм… Нет, мне нравится выступать на публику, — я не понял, наш
новый Ваня что, засомневался? Мне это не нравится! — А он… Знает о
том, что я буду выдавать себя за него?
— Знает. Юдин не станет соваться. Мечтал о том, чтобы уйти.
Чмо. Наслаждайся теперь своей бедной жизнью и отсутствием
славы!
— А… — ну сколько уже можно задавать тупые вопросы? — Как быть с
голосом?
— С каким голосом?
Ну с каким ещё голосом? Вообще-то уже должно быть понятно, что
здесь ни у кого нет права вставлять свои три копейки, особенно у
тебя, пупсик.
Я заглушил тачку и вытащил ключ, намекая на то, что им пора
проваливать.
— Я имею ввиду, что новый барабанщик и гитарист… Наверное,
следили за вашим творчеством до распада группы.
Ну е*ать! Вообще-то она ещё не распалась! Я тут всё делаю для
этого!
— Внешне мы с Ваней, говорите, похожи, а голоса? Неужели они не
отличат меня от настоящего Юдина?
Нашёл паникера на свою голову.
— Слушай, он никогда не давал интервью. Никто не знает, какой у
него голос. Журналисты его редко ловили, а он только и делал, что
прятал лицо. На сцену выходил в гриме… Да кому он к чёрту нужен
вообще?..
Я обернулся на Андрюху, а он пожал плечами. Ему пора помыть
голову.
— Правильно, так его, подонка. Всего лишь-то музыкальный
композитор двух наших альбомов.
Ну и что теперь? Если он не захотел этой славы? Обосраться?
Мы справимся и без Юдина. Я справлюсь.
— Так, всё. Ты достал меня своими вопросами. А ты – говёными
комментариями. Говори поменьше при людях, Ваня. Только по делу. И
откликайся на своё новое имя. А теперь, валите оба из моей
машины!
Будь хорошим пёсиком, Муратов.
— А ты чё за рулём-то сегодня? Бухнуть не хочешь?
А как ты думаешь? Я обреченно вздохнул.
Андрей потянулся к дверной ручке, почесав козлиную бородку. С
таким внешним видом грех удивляться пролетающим мимо него лифчикам
на концертах.
