– Что стоишь? Холодно, заходи, – крикнул Данил. Манюня засмеялась и закрыла руками лицо. Белый пуховик был небрежно накинут сверху, летние конверсы оставляли фирменные отпечатки на белом снегу. От танцев в клубе рыжие локоны запутались и лежали на голове девушки непослушной копной. Красная помада была давно стерта, оставив на губах лишь розоватый оттенок. Данил, точно такой же лохматый, но ото сна, без очков, стоял перед ней в пижамных длинных штанах, теплой кофте и тапочках.
Манюня спустила руки с глаз, чтобы они закрывали только рот, и сделала пару шагов вперед. Ей все еще не верилось, что это действительно происходит наяву.
– Данил, это правда ты? Я не сплю? – сквозь смех спросила девушка.
– Правда, правда, заходи, я сейчас замерзну.
Он раздраженно схватил ее за руку и затащил в подъезд. Ватными ногами она поднималась по знакомым перелетам, восстанавливая в памяти место, где она не была уже столько лет.
– Кстати, а почему ты все еще живешь с родителями? Йк, – девушка начала икать.
– Я не живу с родителями, мама переехала в Москву в мою квартиру, – все так же раздраженно отвечал Данил.
– Не живе-е-ешь? – протянула Манюня. – А твоя жена?
– Да, с Наташей тут живем, – Данил открыл входную дверь, пропустил пьяную Манюню вперед и усадил ее на пуфик. Сам же он сел перед ней на корточки и начал расшнуровывать конверсы. Девушка стала протягивать ему свою вторую ногу прямо к лицу.
– Она знает, что ты приводишь ночью сюда своих пьяных бывших?
Данил отмахнулся от ноги, лезущей в лицо, продолжая снимать правую кроссовку.
– Да, у нас открытые отношения, и даже тройнички были с девочками.
– Ваааау, – саркастически протянула Манюня, – трайнички-и… А четверень… чч А четвер… Чертверу… Уху-ху-ху ха-ха-ха-аха
Девушка залилась смехом и повалилась с пуфика в сторону пола. Данил успел ее перехватить и усадить прямо перед собой.
– Ну, ты и пьянчужка, Манюня!
– А что ты ожидал, когда… гхм… звал меня сюда? Йк.
– По переписке ты казалась более адекватной, – Данил наконец-то расправился со второй кроссовкой и снял с Манюни пуховик. – Пойдем, я заварю тебе чаю.
Пошатываясь, Манюня дошла до знакомой кухни: здесь все было, как и в тот прошлый раз, летом 2016 года. Появилось, быть может, несколько новых вещей, но в расплывающемся сознании Манюнечка не обращала на это внимание.
Наконец, когда чай был подан, девушка немного пришла в себя и заговорила уже более связно:
– Вообще-то я не пила сегодня много, меня в такси укачало.
– Да-да, я вижу, – Данил сидел напротив нее и дул на кружку горячего чая.
– Ну, и почему ты вообще вернулся в Челябинск? – спросила Манюня.
– Ох, это долгая история, – парень сидел все такой же растрепанный. Манюнечка обратила внимание на его щетину, он казался ей таким… постаревшим? В ее памяти он навсегда остался молодым, семнадцатилетним подростком, поэтому она все еще не могла воссоединить реальность с прошлым в своей голове.
– Я же учился на баскетбольного арбитра в Москве, практиковался при команде в университете, а потом случился ковид, и мы перешли на дистанционное обучение. Я получил диплом, но матчей не было, да и работы тоже. Поэтому вернулся сюда, тут меня дальний родственник устроил, сужу крупные городские матчи от местной федерации баскетбола.
– Ммм, а когда-то ты так стремился уехать отсюда. – Манюня поджала губы и покачала головой, а потом громко усмехнулась. – Всегда было интересно увидеть тебя в этой смешной полосатой футболочке на поле.
