И так только с тобой.
Только с тобой.
Только с тобой...
Только с тобой?..
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГРАНЬ
И так только с тобой.
Только с тобой.
Только с тобой...
Только с тобой?..
ГЛАВА СОРОК
ПЕРВАЯ
Джунгли или Идите в
баню
Хорошо осенью в Милане.
Правда, Интер Милан теперь играет
перед полупустыми трибунами, а боязливый старенький Джорджио
Армани, угодив в группу риска, решил на миланской фэшн-уик
показывать свою «осень-зиму» совсем без зрителей. И все-таки в
Милане осенью хорошо. Красиво.
В Берлине осенью паскудно, ветрено и
дождь. Ничего страшного, в общем-то, но в Милане, говорят, сейчас
лучше. Каро говорит.
Говорит, а сама приезжает в Берлин.
Вернее, уже приехала. А встретились мы только сейчас, потому что с
некоторых пор Каро стала странной. То есть, еще более странной, чем
была всегда.
Ей мало итальянского карантина – она
и здесь в него засела. Поэтому мы только через пять дней после ее
приезда встречаемся с ней в милом Бикини-центре.
- Сто лет не ходила в Бикини, -
потягивается Каро после трехчасового шопинг-тура. От
шопингового переутомления ее большие темные глаза кажутся
мечтательными.
Каро похудела. Я пока еще не решила
для себя, пошли ей на пользу еще сильнее обозначившиеся,
заостренные черты лица или не пошли. Видео-звонки не все показывают
достоверно. Не помню даже, была ли она когда-нибудь в школьные годы
такой исхудавшей. Теперь она еще сильнее смахивает на американскую
фолк-певицу Джоан Баэз.
- Зато ты в других центрах была.
Милан – один сплошной центр, - потягиваю я через трубочку
фраппучино и после первой же втяжки припоминаю, почему терпеть его
не могу. – И в Берлине нет кафе с официантами-роботами.
- Там все равно не так, - покачивает
головой Каро.
Делюсь с ней своей фокаччей. Сидим в
кафе-баре «Компаньон» на дизайнерских пенечках среди оливковых
кустиков, средиземноморских растений, ярких подушек и других
юморных интерьерных деталек. То разглядываем косматую игрушечную
голову дикого кабана над барной стойкой, то смотрим в окна от пола
до потолка.
Через дорогу, чуть левее видно
высоченную башню Уолдорф Астории, чуть правее –
замызганно-отстойную кромку Зоо-вокзала.
Хоть самый злачный из всех мест тут
вообще-то Зоо-вокзал, полиция сейчас оцепила Асторию. Похоже, у них
там тревога – под Асторией, выгнанные сиреной, кто – в чем,
кучкуются постояльцы.
Невдалеке бомбит-трезвонит Дырявый
Зуб.
– А тут тоже неплохая фокачча, -
замечает между тем Каро.
- Взяла бы себе целую.
- Не жмоть. С подругой поделиться
жалко? – спрашивает она серьезно.
Пожимаю плечами вместо ответа. Жую,
размышляя над тем, что ненавижу делиться едой. Никогда не любила ни
с кем есть из общей тарелки и не выношу ресторанов, у которых вся
концепция на этом построена.
Но в случае Каро дело в другом, и я
не упускаю возможности сказать ей об этом:
- Ты скоро вообще растаешь, если так
будешь стрелянными кусками питаться.
- Сама тоже похудела, - парирует
она, сузив на меня глаза.
- Мне хавать некогда, - отбрехиваюсь
я.
- Хм-м-м...
Она булькает фраппучино – напитки у
нас с ней одинаковые. Затем мы синхронно смеемся и из окна больше
уже не смотрим.
- Так чего там Амазон? –
спрашиваю.
- Не знаю, - равнодушно говорит
Каро.
- Уволилась, что ли?
- Пока нет.
Оно и правда – какой дурак сейчас
увольняться станет, если не «попросили».
На Амазон Каро пролезла через связи
– и в качестве начального взноса предоставила им свои, вернее,
связи своих родителей. На этом самая яркая и интересная часть ее
трудовой деятельности закончилась, потянулись серые трудовые
будни.
Мне вообще всегда казалось, что
работа абсолютно не интересует Каро, и она параллельно занимается
чем-то еще. Но она никогда не считала нужным или возможным меня в
это посвящать и получала истинное удовольствие от своего
шифрования. А если бы я еще лезла с расспросами, надоедала и
докапывалась, она вообще была бы на седьмом небе от счастья.
