Олеся Ярцева была девушкой не промах. Так она считала.
Энергичная и практичная. А еще и внешность не подкачала: фигура,
ноги, миловидная мордашка - все при ней.
В 18 лет наконец-то вырвалась от родителей на свободу - поступила в
институт в областном центре. И не на какого-нибудь экономиста и
юриста, которых вокруг как нерезаных собак, а на
инженера-электрика.
А что? По физике и математике у нее всегда были отличные оценки.
Легко давались ей эти науки, от которых остальных девчонок
воротило. И выбирала она будущую профессию прагматично - не для
того, чтобы потом с дипломом о высшем образовании в магазин
продавцом-консультантом идти, а чтоб работать по
специальности.
И в ЖКХ можно устроиться, и в проектную организацию, и в
энергоснабжающую, и на завод. Сейчас инженеров всех мастей с руками
рвут, и платят хорошо.
В группе ожидаемо парней было намного больше, чем девочек. На 20
особей мужского пола только 5 девчат. Тоже хорошо, подумала Олеся,
мужа себе проще будет найти.
Потому что она не собиралась устраивать судьбу с парнями из родного
поселка, как, например, с Пашкой - одноклассником, который на
выпускном ей признался в любви и просил ждать его из армии. Ну уж
нет, Олеся собиралась найти себе городского и обеспеченного парня,
желательно с квартирой.
И потому в группе она вела себя осмотрительно, изучая
однокурсников. В основном, парни были из "простых" семей по
классификации Олеси - либо тоже, как она, из районов, либо с
городских окраин, дети учителей и инженеров.
Три парня в группе выделялись особой аккуратностью и
интеллигентностью. И самый классный, красивый и веселый был Толик
Панов. Он оказался единственным сыном у матери-одиночки, которая
была раскрученной бизнес-вумен. Своему сыну к институту она
прикупила двухкомнатную квартиру поближе к вузу.
Всю эту информацию Олеся постепенно собрала в первый месяц
учебы. И решила, что Толик - самая подходящая ей партия. Остальных
девушек в группе она за соперниц не считала, хотя с одной из них -
маленькой блондиночкой Светой - подружилась.
Они вместе снимали однушку в хрущевке, потому что не хотели
селиться в старой институтской общаге. Накладно, конечно, выходило,
по 10 тысяч рублей в месяц на каждую, а еще - коммунальные услуги.
Но родители помогали, хотя, конечно, на их переводы не
пошикуешь.
Так вот, Олеся стала присматриваться к Толику, хотя открыто
своего интереса к нему не показывала. Но видела, как девчонки с
других групп вовсю строят глазки этому чернобровому красавчику. Да,
сложно подцепить парня, на которого гроздьями вешаются все девки
вокруг. Но нет ничего невозможного!
Олеся резонно решила, что ее холодность к парню, привыкшему к
женскому вниманию, рано или поздно должна его заинтриговать. Не
только "чем меньше женщину мы любим...", но и "чем меньше мы
мужчину любим..." Тут, главное, набраться терпения.
А еще она придумала одну шутку, которая задевала не только
Толика, но и других однокурсников - они со Светкой решили доставать
вниманием самого страшного парня в группе - Вовку Царёва. Этот
неглупый 18-летний студент был реально страшен, как атомная война:
длинный, масластый, нескладный. А лицо - ну просто лошадиное, с
тяжелой нижней челюстью.
И вот они со Светкой постоянно нему оказывал знаки внимания: звали
за свой столик в столовой, строили глазки, просили понести свою
сумку, помочь надеть пальто, или наоборот - сдать пальто утром в
гардероб. В общем, кокетничали вовсю, причем грубо, с видимым
пережимом.
Царёв, явно не привыкший к женскому вниманию, поначалу от них
шарахался, а они заливались смехом. Парни в группе подтрунивали над
Царёвым и похахатывали, но со временем стали смотреть на него чуть
ли не с завистью - потому что девчонки от этого Квазимодо не
отставали. И, наверное, каждый думал - эх, ну хоть бы за мной так
побегали!
