С того самого момента, когда утром открываю глаза, и до того
последнего, когда мысль покидает мое сознание и наступает сон, я
понимаю... нет... ощущаю постоянную связь с людьми.
Мы связаны невидимой нитью судьбы, которая может запутаться в
клочках памяти, жизненных ситуациях и ошибках, но эта нить ни за
что не порвется.
У каждого человека есть своя вторая половинка, недостающая часть
пазла и личный кислород... Невидимая нить обязательно свяжет две
судьбы во что бы то ни стало.
Каждому суждено найти того, с кем ему предначертано быть
фатумом...независимо от обстоятельств и времени. Он был, есть и
будет всегда. Какой бы он или она ни были, ты примешь его, не
будешь замечать очевидные недостатки, будешь видеть лишь плюсы.
Запомните меня именно такой, глубоко рассуждающей и мыслящей
лишь позитивно. Существует ли человек, который разрушит мою жизнь и
раскромсает ее на мелкие кусочки?
Да,он существует...
С яркой улыбкой до ушей маленькая Ада Форстерс смотрела на
тоненькие длинные пальцы своего лучшего друга. Свежий аромат ярких
пионов и лилий приятно разносился по двору детского дома номер пять
на Даунинг-стрит.
— Ну и... — именинница с восхищением произвела вдох, — что мы с
ней сделаем? Зачем ты поймал эту милую бабочку? Чтобы убить?!
— Дурочка, — проворчал приятный мальчишеский лепет в ответ. —
Чтобы ты получше рассмотрела ее! Я не могу себе позволить купить
тебе что-то на твой день рождения, но через пару лет, когда буду
себя обеспечивать, я смогу сделать тебе предложение и исполнить
любую твою мечту. Эта бабочка будет подарком на этот день
рождения.
— Я просто хочу, чтобы ты отпустил её, — накрутив локон на
палец, она выронила скромный смешок, — и чтобы ты всегда был рядом
со мной.
— Я и буду! Нас со Стивом все равно не заберут из детского дома.
Кому мы нужны...
— О, и меня тоже. Забирают лишь маленьких, а нам уже шесть, —
светловолосая предельно осторожно и очень робко, будто она имеет
способность воспламенять от одного прикосновения, взяла бабочку в
руку.
Легко вздрагивая небесными крыльями, она даже и не думала
улетать. Словно дитя, она прижалась к теплой ручке такого же
ребенка. Как и сам ребенок... — ребенок из детского дома, который
не видит надежду на будущее.
— Даже не боится тебя. Ада, ты повелительница бабочек!
— Тише ты! — крохотная девчушка залилась осторожным смехом —
нельзя испугать столь хрупкое существо. Они о–о–чень хрупкие. Я
видела, как над одной такой издевались Эбби и Кларисса.
— С днем рождения, Ада Форстерс, — словно в замедленной съемке,
именинница увидела темно-желтые, редкие глаза, искреннюю улыбку и
теплоту...душевную теплоту... Он легонько коснулся
горячими пухлыми коралловыми губками ее пестрой щечки. Девочка в
очередной раз убедилась, что этот человечек всегда будет рядом и
мухи не обидит.
Этот мальчишка всегда был искренен с ней. Он ценил ее, а она, в
свою очередь, не могла не быть благодарной своей опоре и поддержке
в совершенно любой ситуации.
Уже несколько лет маленькая Ада Форстерс не пускала и слезинки,
ведь она знала, что это может обернуться против нее — мальчуган
наругает ее. Но только с порывами искренней нежности, как настоящий
брат, лучший друг или родитель. Она видела в нем солнце, свой
собственный, личный спутник. Ада никогда не ошибалась
в Кейне Уинтере и не пускала столь глупые и
скверные мысли в свою голову.
Совместно, дружно, нераздельно, в один голос, в одну руку, в
одну ногу, бок о бок и плечом к плечу — именно так жили эти две
яркие звездочки в густом черном небе.
Не съешь обед, получишь по заслугам, а также по пятой
точке! — строгое правило детского дома номер пять в
Лондоне.
