Холод. Пронизывающий до костей, он словно просачивался из самой земли, медленно заполняя всё вокруг. Тоня сжимала края шерстяного платка на плечах, пряча лицо от резкого ветра. Её сапоги утопали в сугробах, каждый шаг требовал усилий, словно снежная равнина пыталась остановить её. Над головой нависло тяжёлое небо, низкие серые облака были полны обещаний ещё большего холода.
В этой тишине только снег и ветер нарушали покой. Никакого человеческого звука – ни скрипов, ни голосов, ни смеха. Лишь её собственное дыхание, ритмичное, почти паническое, отдавало эхом в её ушах.
"Дойдёшь до леса – остановишься, – говорила себе она мысленно, перебирая возможные пути. – Там можно согреться… Если повезёт".
Путь из деревни в соседний хутор занимал обычно не больше часа, но этот день был не как обычно. Неделю назад Тоня покинула свой дом – тот самый, где она родилась, выросла и где сгорели её последние надежды. Теперь её ноги, уставшие и дрожащие, несли её куда-то дальше, подальше от прошлого, которое, казалось, всё ещё шло за ней по пятам.
Тоня была дочерью пекаря, жившего в маленькой деревне за три дня пути от Иркутска. Её отец, Пётр Ильич, был известен своими хлебами, которые славились в округе, и своим трудолюбием. Но однажды в деревню пришла беда. Сначала это был неурожай, потом болезни, а после – налоговые сборы, которые разорили даже самых стойких. Её отец умер, не выдержав очередной зимы, а спустя несколько лет её мать угасла от болезни, оставив Тоню одну в пустом доме.
Она была молода, но в её глазах уже поселилась тяжесть, которой не должны обладать двадцатилетние. Брак, который она заключила ради спасения, оказался ещё одной ловушкой. Её муж, Никита, был человеком грубым, лишённым сострадания, который видел в ней лишь помощницу по хозяйству. После трёх лет такого брака Тоня решилась уйти.
Сквозь заснеженную равнину она шла вглубь леса. Снег падал всё гуще, а сумерки начали опускаться на землю. Тоня ощущала, как её ноги уже почти не слушаются. Она думала о том, что лес не просто убежище, а символ свободы, что здесь её никто не найдёт, и что именно здесь она сможет начать всё сначала.
Под ногами хрустнула ветка. Тоня резко остановилась. Её дыхание перехватило, глаза метались по сторонам. В этой части леса редко можно было встретить людей, но это не означало, что здесь безопасно. Медведи, волки, а иногда и те, кто приходил в лес скрыться от закона, могли оказаться более опасными.
"Не бойся, – приказала она себе. – Это просто случайный звук". Но всё её тело напряглось, готовясь к бегству.
Через несколько минут блужданий по лесу, когда она уже собиралась остановиться на привал, из-за деревьев появился мужчина. Его лицо было обветрено ветром, глаза смотрели с осторожностью. Тоня замерла, не зная, чего ожидать. Он поднял руку в знак приветствия, но не двинулся ближе.
– Ты одна? – спросил он коротко, его голос прозвучал неожиданно мягко.
Она кивнула, не осмеливаясь ничего говорить.
– Здесь небезопасно. Лучше иди к хутору. Там ночлег найдётся.
Тоня смотрела на него, пытаясь определить, можно ли ему доверять. Его лицо не выражало угрозы, но его молчаливое присутствие и странная одежда говорили, что он, как и она, ищет что-то или от чего-то скрывается.
Тоня осторожно разглядывала мужчину. Его лицо казалось уставшим, словно он прошёл долгий путь. Его тёмные глаза встретились с её взглядом, но в них не было злобы. Он выглядел, скорее, как человек, привыкший держать дистанцию. Она заметила, что его руки были спрятаны в длинных рукавах меховой накидки, а через плечо висел небольшой мешок.
