Почему люди расходятся после девяти
лет совместной жизни? Не раньше, не позже? Когда чашу весов
перевешивает их настоящее?
С вопросами без ответов Таллула
спускается на станцию «Окулус» Нью-Йоркского метрополитена.
Типичный бездомный толкает её в
спину.
Она еле удерживает равновесие на
лестнице и замирает…
Перед глазами вновь всплывает лицо
Рикардо. Ей в сотый раз слышится его голос о том, что так
бывает:
— Люди разживаются, хотя и живут
друг с другом! Лу, тебе 29, мне 32. Мы всё ещё можем начать наши
жизни с нуля и найти себе новых партнёров!
Рикардо говорит ей это прямо в
глаза, застёгивая ширинку. Затем мягко выпроваживает её из спальни.
Их спальни.
Женский чих в ненавистном ей
антикварном шкафу кажется галлюцинацией…
Тем не менее, Таллула резко
прорывается к монстру, дёргает его ручку на себя и… охреневает от
того, что её некогда любимый мужчина уже пустился в поиски!
Рыжеволосая девушка с зелёными
глазами решительно прогоняет болезненные воспоминания о каких-то
полгода назад. Быстро спускается на перрон. Садится в полный поезд
и… без дальнейших происшествий проживает всю оставшуюся рабочую
неделю.
В понедельник она, как обычно,
выходит из своего трёхзвёздочного отеля на Манхэттене.
Солнце светит ей прямо в глаза.
Ярко.
Её густые, огненно-рыжие копны до
пояса развеваются от ветра из метро…
Таллула явственно видит ровные
ступеньки, но… вдруг чувствует, как отказывают ноги. Они не
слушаются её. Немеют. В груди поднимается адское жжение. Сердце
начинает стучать как бешеное. Доходит до максимума. Она перестаёт
дышать и… падает.
— Мисс, с вами всё в порядке? —
прохожий бизнесмен склоняется над ней.
— Рикардо! Мама! — последнее, что он
слышит до её приступа.
Таллула жмурится от внезапного
света.
Её мать Фланнери без стука вошла в
её спальню на третьем этаже и беспардонно открыла все жалюзи.
— Таллула, семь утра! — раскрыла она
французские окна, выходящие на одну из самых красивых и дорогих
улиц в Лондоне: Шалкот Кресцент.
— М-а-а-а… — концы рыжего конского
хвоста остались выглядывать из-под одеяла.
Её дочь, вновь въехавшая к ней,
полночи не вылезала из соцсетей. Как всегда, работала над своим
«уникальным» контентом, который «вот-вот должен выстрелить».
— Ты закончила?
— Угу… Сегодня… Выйдет в шесть
вечера…
Время, когда Таллула оказывается на
пике своих умственных и физических и сил.
— Дорогая, надеюсь, ты не забыла про
свою назначенную встречу с мистером Грантом?
— ЧТО??? А-А-А-а-а-а… А!!! Чёрт!
Сегодня?! — Таллула вскакивает, будто ужаленная.
Пропуск встречи с Лео Грантом без
уважительной причины означал бы одно — остановку выплат её пособия
по безработице!
Мистер Грант не любит и не прощает
опозданий, даже на минуту. Не говоря о появлении в неопрятном
внешнем виде!
Последний требует у Таллулы в любое
время года и суток час времени!
На один душ у неё всегда уходит
двадцать пять минут и сорок три секунды…
После него она долго натирает всю
себя увлажняющими кремами. Потом тщательно проходится зубной нитью
во рту. До блеска расчёсывает свои длинные волосы. Выдёргивает
седину. Улыбается своему отражению…
Её мать, такая же рыжеволосая, леди
в закате лет, прекрасно знает свою капушу-дочь:
— Не волнуйся, через два часа твоя
встреча, ты всё успеешь!
— Ма! — Таллула радостно чмокает её
в морщинистую щёку — Чтоб я без тебя делала, а?! — с облегчением
вздыхает и со спокойным сердцем ускользает в ванную…
В Джоб Центре (госучреждение по
трудоустройству) за месяц ничего не изменилось!
Таллула нервно сжимает в руках папку
с её заранее на выходных распечатанными «старательными» поисками
новой работы.
Мистер Грант, по её мнению, средний
во всём — своём росте, весе, привлекательности и интеллигентности —
сухо приветствует свою постоянную, на протяжении шести месяцев к
нему приходящую клиентку.
