20.01. суббота.
С утра, что бы не накручивать себя зря, сразу перешла в подъезд
Ларика. У дверей квартиры Ларика была заранее и он меня уже ожидал.
К этому времени я уже проголодалась от волнения, так что налопалась
у него от пуза. При этом Ларик вдалбливал мне в голову кучу всяких
условностей и правил поведения, которые я пропускала мимо ушей. Он
был возбужден, что и вылилось у него в тяжелую форму словесного
поноса. Я поняла и простила ему этот заскок.
Перед самым переходом он ещё поправил у меня шаль на манер
манишки, так что под полупальто у меня получилась накидка. Сам же
Ларик был в длинном светлом кашемировом пальто с шелковым шарфом и
в шляпе, в руке держал кожаный портфель.
Вышли мы с Лариком у кафе на пустынной улице, предварительно я
проверила отсутствие прохожих. У уличных столиков этой забегаловки
было фото Палыча с двумя внуками. Ларик решительно зашел внутрь
кафе и, переговорив с официантом, стал звонить по телефону у стойки
бара. Я внутрь кафе не заходила и всё наблюдала за стеклянными
дверьми. Погода была приятной, солнышко пригревало и легкий свежий
ветерок совсем не казался зимним. Мимо меня проходила стайка
подростков в легких куртках без головных уборов, но с меховыми
наушниками, этакие чебурашки со спортивными сумками. Вышел Ларик и
сообщил, что нас ждут через полчаса. Мы двинулись вдоль по улице,
вроде бы вокруг обычные старые дома, но то, что мы совсем не в
родной стороне, ощущалось сразу. В ближайшем сквере я уже по фото
дома Элен перешла прямо к её к дому. Улица, по которой мы
неторопливо шагали казалась провинциально тихой и не широкой. Через
дорогу фасад домов начинался прямо от тратуара, а вот с нашей
стороны мы двигались вдоль солидной изгороди к калитке в заборе.
Часть забора была выложена камнем, а верхняя часть - сплошным
металлическим листом. Мы остановились у калитки и сразу раздался
щелчок, калитка приоткрылась, и мы ступили на дорожку, выложенную
галькой, установленной на ребро. От калитки до крыльца было около
семи метров, весь дворик перед домом был выложен такой галькой,
кроме мест, отведенных для растений. Лиственное единственное дерево
подпирало забор и его голые ветки напоминали о зиме. Но сам ствол и
внутренняя часть изгороди были оплетены зеленым плющом, невысокие
хвойные деревца добавляли зелени и оживляли вид. Кроме этого по обе
стороны крыльца из больших окон виднелись заросли зеленых растений,
причём стволы этих домашних деревьев упирались в потолок. Это были
мини джунгли, а не зимний сад. По обе стороны крыльца в высоких
вазонах также росли невысокие растения. Набрать для Фанга отростков
что ли? Домик сравнительно небольшой, беленький такой и
аккуратненький, всего два этажа и мансарда. Входная дверь уже
открыта и нас встречает женщина, неуловимо похожая на Ларису. Если
это Элен, то интерес Палыча к Ларисе легко объясним.
Нас пригласили внутрь и после избавления от верхней одежды,
через шикарный холл, позвали в кабинет. Да, эта дама Элен, изящная,
приветливая и деловитая. Ларик представился сам, представил меня и
мы уселись в креслах друг против друга. Я сразу протянула записку
от Палыча и пока она быстро её просматривала оглядывала
интерьер.
Всё было ухожено и чувствовался запах старых денег. Это был
родовой дом семьи, в котором органично соединили старинную мебель и
современную. Была легкость в изогнутых ножках стульев, массивность
письменного стола и свежесть от зелени из приоткрытой двери зимнего
сада. Изумительный домик. Пастельные тона обивки мягкой мебели,
ковров и слишком много света из окон без портьер.
Времени рассмотреть интерьер у меня было много, Ларик говорил с
Элен на французском, так что я себя не сдерживала и оглядывала весь
кабинет. Фактически этот кабинет был из большого зала, вдоль стен
которого стояли застекленные старые невысокие шкафы с книгами.
Напротив входной двери в комнату было панорамное окно в торец дома,
а вот собственно письменный стол и мягкий уголок, где мы
разместились, был в сторону фасада дома. Этот рабочий уголок был
меньше комнаты с книгами за счёт зимнего сада, дверь в который
сейчас была открыта.
