Глава 1
Рая родилась в мире, где любовь была чужим словом, а забота – редкой милостью. Её мать, Елена, была скорее тенью, чем родителем – усталой, равнодушной женщиной, для которой алкоголь стал единственным утешением.
Дом Раи был прокуренным притоном, где пустые бутылки валялись рядом с несделанными уроками, а крики и ругань были привычным фоном. Никто не следил за Раей, никто не спрашивал, где она и с кем. Она росла как сорная трава, предоставленная сама себе, и очень рано познала вкус свободы, которая для неё обернулась вседозволенностью.
Юность была вихрем случайных знакомств, громкой музыки и отчаянной попытки заглушить внутреннюю пустоту. Рая гуляла без оглядки, без страха, без мыслей о завтрашнем дне. Итогом этой бездумной жизни стала беременность. Отец ребенка был лишь одним из многих лиц, мелькнувших в её бурных ночах, и исчез так же бесследно, как и появился.
Рая, сама ещё ребенок, оказалась лицом к лицу с суровой реальностью. В 18 лет она родила мальчика, которого назвала Максимом.
Жизнь не дала Рае ни передышки, ни шанса измениться.
Её мать, Елена, окончательно скатилась на дно, превратившись в безвольную, спившуюся тень, и Рая осталась один на один с новорожденным сыном. Материнский инстинкт в ней так и не проснулся. Она относилась к Максиму так же, как к ней самой относилась её мать – с отстранённым раздражением, переходящим в открытую агрессию. Мальчик был для неё не желанным продолжением, а живым укором, напоминанием о загубленной молодости, о несбывшихся мечтах.
Рая шпыняла его, обзывала, а иногда и поколачивала, вымещая на нём свою злобу и чувство безысходности.
– Ты мне жизнь испортил! Из-за тебя я теперь сижу в этом болоте! – бесконечно кричала мать.
Эти слова Максим слышал с самого раннего детства, и они въедались в его сознание, формируя искажённую картину мира.
Максим рос замкнутым, угрюмым ребёнком. Его глаза, удивительно глубокие и синие, всегда смотрели с настороженностью. Он был одинок, но в этой изоляции зрело что-то необычное. К десяти годам, когда Рая в очередной раз подняла на него руку, он почувствовал, как внутри него что-то щёлкнуло. Он взглянул на мать, и в её глазах, обычно полных злобы, мелькнуло замешательство, затем нечто похожее на послушание.
Рая опустила руку, а затем, словно по чьему-то приказу, начала извиняться, что было совершенно немыслимо. Максим не понял, что произошло, но почувствовал странное, опьяняющее ощущение власти.
Способности Максима проявлялись постепенно, сначала незаметно, потом все явственнее.
В школе он, всегда был троечником, вдруг стал получать пятерки. Учителя, которые раньше отмахивались от него, теперь слушали его с вниманием, словно он говорил нечто невероятно мудрое.
Одноклассники, некогда дразнившие его, теперь смотрели на него с восхищением, выполняя любое его поручение, словно заворожённые.
Это было не просто обаяние, это было нечто гипнотическое, проникающее в самую суть человека, подчиняющее его волю. Максим лишь слегка менял интонацию голоса, чуть дольше задерживал взгляд, и люди вокруг него начинали плясать под его дудку. Он мог заставить самого строгого учителя поставить ему «отлично» за несделанное домашнее задание или убедить одноклассников отдать ему свои карманные деньги без тени сомнения.
К шестнадцати годам Максим уже полностью осознал свою силу. Он был не просто харизматичным подростком – он был кукловодом, способным дёргать за невидимые нити чужих мыслей и желаний. И первым, кто ощутил на себе всю мощь дара, стала его нерадивая мать – Рая.
Страх перед матерью, который преследовал его всё детство, испарился, уступив место холодному презрению и жажде возмездия. Он больше не прятался от её криков, не сжимался от ударов. Теперь он смотрел на неё свысока, с той же надменностью, с какой она когда-то смотрела на него.
