Зима началась
Пешня
Серая пелена окутала всё вокруг.
Не давала шанса увидеть что-либо на пару метров вперёд.
Но мурашки по его телу бежали не от холода и не от мысли о завывающей метели. Даже не от мысли, что он в любом случае не вернётся домой и умрёт на полпути от обморожения. Нет, всё это было не так важно. Был важен Он.
«Хозяин, хозяин», всё отзывался хриплый голос в голове.
Как он очнулся? Как Он это допустил? Что он вообще помнил из ушедших вглубь времени дней? Всплывали какие-то фрагменты. Бутылки на столе, ещё полные. Вообще, он, то есть Виктор Крылов и его тесть варили самогон на продажу, но кто-то из них решил попробовать «товар». Так, последним его воспоминанием стала третья бутылка.
Раньше он помнил всё, что оставалось до четвертой «полторашки».
Старею.
Снег заполонил его дырявый тулуп. В ушах стояла вода. Холода Виктор уже не чувствовал, потому что все нервные окончания, которые реагировали бы на него уже погибли. Он бежал в одних дырявых носках, проваливаясь под метровый снег, каждый раз ощущая внизу прочный слой льда. Он бежал по замёрзшему озеру неведомо куда.
Ну и пусть, подумал он, заботясь лишь о том, чтоб не закончить, как остальные там, в проруби.
Он содрогнулся от ужаса. Раньше рыбаку казались обычными слова «прорубь», «якорь», «пешня». Но теперь от этих слов по телу бежали мурашки. И ещё от осознания, что Он совсем неподалёку.
Впереди мелькнула тень. Он точно её заметил, он не мог ошибиться. Виктору пришлось остановится. Тень проскользнула бесшумно, что в такой ветер не удивительно. Тенью могло быть что угодно, да и на зрение уже надеется нельзя. Крылов понял, что начал себя успокаивать. Конечно, важно себя успокоить: тело будто само тянулось к побегу от гнетущих мыслей. Но сейчас нельзя себя успокаивать. Нужно включить голову. Как Он оказался впереди? Должен ведь идти по следам? Виктор оглянулся и разглядел в метре от себя пару глубоких следов.
Может заметёт? – тоже бред. Такие глубокие следы метель даже подобной силы будет мести несколько часов.
Отбросив мысли, он вновь побежал вперёд. Однако ноги уже не послушались. Снег становился всё глубже. В глазах потемнело.
Смерть пришла за ним.
Виктор упал на колени, ощущая, как медленно стучит его сердце. Он вгляделся в непроницаемую стену снега, вспоминая, как шел с отцом в такую же метель в далёкий домик посреди его родной деревни. Последнее воспоминание. Последний вздох. Он улыбнулся и подумал, что эта смерть не самая плохая. Он благодарил Бога, что не станет наживкой для рыб.
Наживкой, как другие.
Когда он ощутил, как тело плавно опускается к снегу, когда только прикрыл глаза, ощутив приближение блажи, его пронзил мощный удар со спины. Он раскрыл от глаза и посмотрел вниз.
Из его груди торчало лезвие пешни. На снегу лежала красной сеткой кровь.
Виктор понял: его поймали. Не от боли, но от ужаса он закричал.
Но его протяжный крик проглотила метель.
Засечная черта
Овчарка разгонялась, всё ближе приближать к беглому преступнику. Над головой, среди крон мёртвых деревьев и луны летел вертолёт, отчаянно пытаясь выследить убийцу прожектором. Следователи бежали за преступником, но уже прилично отстали, поэтому от Мухтара зависело всё – поимка убийцы и жизнь тех пропавших женщин, которых он запер в своём лесном домике.
Вдруг убийца свернул с тропы и побежал прямо сквозь деревья, но собака не растерялась и быстро юркнула в кромешную тьму за ним. Следователи растерялись, не увидев овчарку впереди, но пилот вертолёта сообщил, куда им следует бежать.
– Он свернул направо. Извините ребят, там плотная хвоя, я нифига не увижу.
Вертолёт завис над чащей, а напарники помчались дальше, размахивая фонариками. Они бежали, стараясь не оступиться, смотря под ноги. Но след пропал. Следователи остановились, прислушались, сначала расслышали шелест сухой травы, а затем жалобный скулёж. Один из них, высокий, с короткой стрижкой, медленно перевёл фонарик на собаку. Он был уверен, что та овчарка, которую он воспитывал с щенячьих пелёнок, умрёт прямо на его глазах, но нет. Он увидел чертыхающиеся ноги преступника. Мухтар сжимал шею убийцы и скулил видимо потому, что не хватало сил рычать.
