– Да задолбали вы уже со своей картошкой, – бурчала я себе под нос, нехотя надевая рукавицы и старые резиновые полусапожки. – Не бурчи, Лялюша. День-то год кормит, – наставительно сказала бабушка и кряхтя подняла лопату. Я только плечом повела и вздохнула. Ну почему все люди как люди. Кто на майские на Кипр, кто в Испанию, да хоть в наши родимые Сочи, одна я к бабке на дачу.Как же. Будто без меня она никогда эту картошку не посадит. Бабуля у меня ого-го! Маленькая, крепенькая и проворная, несмотря на свои шестьдесят восемь. И с лопатой управляется куда как лучше меня. – Давай, внучка. Как говорится, скорее начнем, скорее и закончим, – сказала бабуля и бодренько закинула лопату на плечо. Я вышла за ней, оглядела приличного размера участок, который нужно было за два дня успеть засадить картошкой новейшего сорта “Победитель”. – Сейчас вот лунки сделаем и потихонечку, потихонечку, – бабуля, приговаривая, уже успела пару лунок сделать и любовно положить в них по проросшей картофелине.Я же с тоской оглядела фронт работ и взялась за свою лопату. Со злости вонзила ее в землю и неожиданно отлетела, как будто меня чем отбросило. В глазах потемнело, тело затряслось как в лихорадке. Почему-то вспомнила, как в детстве с дуру сунула палец в розетку. Вот такое же чувство. Как будто меня током ударило.– Б-баб-бу-л-л-я-а, – едва прошептала я и увидела, как будто в замедленном кино, как оборачивается моя бабуленька и роняет лопату. А потом почувствовала, как ноги мои отрываются от земли и меня уносит натуральное торнадо. Поднявшийся вихрь был совершенно беззвучным и от этого очень страшным. Последний раз увидела я свою бабуленьку, которая что-то кричала и бежала, бежала ко мне….А еще я увидела там, далеко внизу себя. Я лежала, раскинув руки и подогнув ноги. Старые резиновые полусапожки валялись рядом. Я не шевелилась.Как это странно… Я ведь тут, а не там. Я же чувствую, вижу и даже слышу. Слышу, как бабуля кричит. А еще, как кто-то плачет…И тут замедленное кино резко исчезло и наступила полная темнота. Темнота и тишина.
– Солана, милочка, очнись! Очнись же, наконец, – сквозь темноту и тишину пробился чей-то встревоженный незнакомый голос. Женский, явно женский. И эта женщина только что плакала. Или плачет сейчас…
– Вик, она со вчерашнего дня не приходит в себя. Что мы скажем лорду Ширассу, что? Такой дракон, как он, не посмотрит на то, что девочка нашего рода, – почти простонала незнакомая женщина.
Где я… Что происходит? Кто это говорит… Перед глазами стояла пелена. Сознание упорно не хотело возвращаться.
Бабуля… Это, наверное, бабуля врача вызвала. Или двух. Скорая. Это скорая приехала, целая бригада.
Наверное.
Но почему такие странные у них имена…
– Вик, но он же сразу поймет, что Солана никак не может быть его истинной…. Поймет и откажется от нашей дочери тотчас. Если уже не почувствовал и не понял, – еще горше простонала она.
– Малея, успокойся. Лорд Ширасс, насколько я знаю, сейчас в отъезде. Он сейчас далеко. А наша девочка, кажется, приходит в себя, – взволнованно сказал мужчина и коснулся моего лба. Рука у него была тяжелая и горячая. Я вздрогнула. Показалось, что меня будто молния пробила. Слишком горячая рука у этого… Вика?
Мамочки…
– Благодарю тебя, Солнцеликая! – услышала я взволнованный голос женщины и почувствовала, как она от радости кинулась мне на грудь. Я захрипела. Судя по всему,весу дама была немалого и чуть меня не задушила.
– Солана, слава Солнцеликой! Ты жива! – и на мое лицо закапали слезы.
Я лежала ни жива, ни мертва, замерев от страха. До меня начало доходить, что же со мной случилось. Чего тут не понять. На нашем курсе я была самой большой любительницей фэнтези.
