Затхлый воздух и нарастающее ощущение опасности душили легкие с
каждым шагом по этому жуткому сырому подземелью. Мужчина, идущий
впереди меня, также был на взводе и постоянно грязно ругался, когда
пламя магической свечи в его руках словно оживало, подпрыгивая
танцующими тенями на стенах и тихо нашептывая песни былых времен.
От этих звуков, врезающихся в сознание, мое сердце бешено
заходилось в груди, но я знала, что отступать от намеченного плана
слишком поздно. До проклятого рассвета всего два часа…
—Он знает, что мы тут, госпожа. С ним говорят защитные руны,
—выплюнул слова страж без привычного уважения в голосе. —Если у вас
ничего не получится, то меня всенепременно казнят, не дожидаясь
суда. Это государственная измена, вы же понимаете?
—Хоран, всё получится, —старалась звучать уверенно, но дрожь в
моем голосе была слишком отчетливой.
При всей моей искренней надежде на успех затеи я не могла
похвастаться абсолютной уверенностью. Эта авантюра непредсказуема
до холодного липкого пота на ладошках и легкого чувства тошноты в
желудке.
Мое время было на исходе, а я будто пыталась найти спасительную
дыру, где представляет возможность спрятать голову. Только над
каждой из них по внутреннему предчувствую словно зависла
гильотина.
Страж резко остановился и крутанулся на месте, чиркнув подолом
тяжелого плаща по каменному полу. В нос тут же ударил запах пыли и
почти ощутимого кожей панического гнева мужчины.
—Я рискую всем ради вас, госпожа! —в слабом освещении одинокой
свечи его раскосые глаза сверкнули неподдельным испугом, а под ними
залегли болезненные тени. Он по-настоящему боялся. Первый страж
королевства, опытный воин, повидавший тысячи смертей и искупавшийся
в реках вражеской крови на полях сражений, боялся. Как маленький
ребенок рассказов о мифических таурах, огромных драконоподобных
существ со смертоносным клювом и крыльями острее ваирской стали.
—Еще не поздно вернуться в ваши покои. Вы не представляете, как
рискуете сейчас. Ваша мать…
—Моя мать продала меня ваирам, Хоран! —повысила голос на
эмоциях, сжимая заледеневшими кончиками пальцев подол платья. Из
глаз грозились политься слезы отчаяния, но я держалась из последних
сил. —Сколько лет ты выступал против них в бою? Сколько шрамов на
твоем теле оставили их мечи? И как ты думаешь, что один из них
будет делать со мной, когда получит?
Повисло молчание, в котором потрескивало в очередном танце пламя
свечи между нашими лицами. Страж прекрасно понимал, о чем я говорю,
но не хотел озвучивать все мерзости, сжав губы в тонкую линию.
Я продолжила:
—Такова плата моей матери за шаткий мир на этих землях. Я не
имею права отказаться, не имею права обрекать народ Нерейя на
очередные смерти… Но я имею возможность, шанс обезопасить себя,
находясь в логове врага. Поэтому веди меня к нему, Хоран.
—Прежде, чем мы пойдем дальше, я хочу, чтобы вы кое-что узнали,
—спокойнее пробасил мужчина. —Мой прапрадед являлся стражем, как и
я, только боролся он не с ваирами, а с древнейшим злом. Вы же
знакомы с историей королевства, госпожа? —получив мой кивок в
ответ, Хоран продолжил говорить, но уже полушепотом, облизнув
потрескавшиеся губы. —В последнем бою ему чудом удалось избежать
смерти, но он видел гибель своих друзей. Четырнадцать сильных
войнов были словно иссушены изнутри и осыпались прахом на
пропитанную кровью землю. Это сделал один из мэйори, такой же, как
и этот, —он быстро кивнул себе за спину, указывая на пленника.
—Этим существам не нужно касаться противника, чтобы лишить жизни, и
нам до сих пор не известны все их способности. Вы рискуете не
только собой, но также жизнями каждого в замке.
—Но один мэйори все же как-то оказался в собственности Короны, а
остальные пали, —убеждала вслух и себя, и хмурого мужчину, стоящего
напротив. —Значит, они не всесильные. Их можно подчинить.
