ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЛЮБВИ
«И БОЛЬШЕГО НЕ НАДО»
Предисловие.
Знакомство, со взрослой
жизнь
Я не девочка. Да, мне и не 15 лет. Я та, от кого отказался мой
отец и теперь ношу приставку к имени рода дэс. Это значит, что я
отлучена от рода, почти как изгнана. Я его позор. Я, Катарина дэс
Вильямс. Пусть не первая красавица, но я имела успех у мужчин.
Высокая, каштановые волосы в косе до пояса. Карие глаза, пухлые
яркие губы. Я не худышка, но стройно сложена. Мне было 16. Это было
мое официальное представление в свет. Прием у четы Давис, дальних
родственников царствующей семьи. Там я и встретила его. Первый на
курсе, лучший адепт королевской академии, перспективный и сильный
не по возрасту сильный маг. Высокий обходительный красавец блондин
с голубыми глазами. Все дамы восхищались им и вздыхали, а
впечатлительные девицы, вроде меня, теряли дар речи. Мужчины не
видели в нем соперника – молод, но уважали за амбиции и успехи.
Всегда учтив, в меру мил и желанный зять в любом доме. Даже не
смотря на то, что его род не так именит и почти разорен
пристрастием его отца к азартным играм, особенно к картам. И он
танцевал со мной. Говорил комплименты. Мимолетно касался губами
шепча шутки. Да, я юная и покоренная вниманием увлеченная
дебютантка. Я была влюблена. Ах, как же я была глупа и наивна. Я не
слушала матушку, я сбегала от компаньонки, я верила ему. А все, что
ему было нужно, нет не я, даже не постель со мной, мой отец. Он,
Грэм Варгис, был моим миром. Он дал мне любовь и сам же ее
растоптал, отнял. Он подарил мне крылья, а потом отнял даже ноги. И
все это только ради перспектив, данных ему отцом.
«Это было хорошо, но не серьезно. Мы просто весело проводили
время. Ты же понимаешь, что моя жена не будет пускать к себе в
постель до брака даже меня»
Это потом я узнала, что попасть на практику и заключить контракт
на службу в королевской гвардии он мог только с помощью отца. И в
первом отец помог ему с перспективой на будущего зятя. Во втором,
как откуп за его молчание. Но как выяснилось позже – зря. Я родила
сына, любимого мною, моего Виторга, назвала в честь деда. Он всегда
баловал меня. Я отказалась сбросить плод, за это отец отказался от
меня. Моя старшая сестра была уже в браке, но и она отвернулась от
меня. А братишке просто не оставили выбора. Матушка пыталась тайно
поддержать меня и вразумить, но первое быстро пресек отец, а второе
не имело успеха. Я осталась одна в целом мире. Приютила меня моя
нянюшка. Не знаю, как она узнала, ведь уже давно не работала у нас.
Она нашла меня на ступенях храма и привела к себе. Я учила детей
простых людей, нянюшкиных внуков и соседскую ребятню за еду и
обноски с их детей для сына. Присматривала за детьми пока все
работали. Так рос и воспитывался мой сын. И мы были счастливы. Да
бедны, да без собственного дома, да носим обноски и едим, что бог
послал. Но мы вместе, а дети дружны и с радостью делились своими
улыбками со мной. А простые люди добры и благодарны.
Все изменилось, когда сыну исполнилось семь лет. Умер мой
любимый дед. Он был главой рода Вильямс, но из-за болезни давно
отошел от дел и всем занимался отец. О его смерти я узнала от его
поверенного пригласившего меня на оглашение завещания на десятый
день после похорон. Я долго плакала, как они могли, я же даже не
попрощалась с ним. На оглашение я пришла с сыном. Я не хотела
разжалобить родителей, нет, просто мне было не с кем его оставить.
Рядом с богато одетыми моими родственниками я и сын были словно
нищенки, челядь в заштопанных одеждах, застиранных и потерявших
цвет, попрошайки. Но мы гордо и молча прошли к месту, выделенному
мне поверенным. Мой сын не без труда отодвинул огромный и тяжелый
резной стул и пододвинул его. А потом стал рядом положив свою
детскую ручку мне на плечо в поддержке. Все это было в тишине и под
внимательными взглядами моих когда-то близких людей. Матушка молча
разглядывая утирала слезы. Сестра со страхом и брезгливостью. А
брат с непониманием и растерянностью. А отец… Не знаю, на него я не
посмотрела, совсем. У него было семь лет чтобы увидеться, он решил
иначе, так пусть так и будет. Звенящую и затянувшуюся тишину
нарушил поверенный. Мой дед перед смертью принял моего сына в род,
своим названым сыном. Мне с сном назначалось содержание. Мне и сыну
отходил дом в пригороде столицы и значительная часть библиотеки. А
еще он создал фонд для школы, моей школы и ежемесячные пособия в
него. Дед не отказывался от меня, он был рядом всегда, незримо. А я
теперь была директором школы для детей из обедневших и бедных семей
вне зависимости от их происхождения. Мой любимый дед даже добился
от короны покровительства. Он выкупил и восстановил монастырские
казармы для моей школы, нашел учителей среди разорившейся
аристократии. Построил учебный корпус. Вот так в моей жизни
появилась надежда. Нет, я надеялась на лучшее не для себя, для
сына. Теперь я перестала рыдать ночами в подушку. Мы с сыном
перестали недоедать, а еще мои ученики всегда на обед ели горячее.
Мой гардероб, как и сына, сменились, в нем появились новые, пусть и
дешевые вещи, и обувь по сезону и размеру. А еще, я наняла нянюшку,
она собирала стирала и гладила пожертвованные вещи и обувь и давала
нуждающимся. Со временем я мечтала шить детям форму, но сейчас на
это не хватало денег. Нянюшку я вообще забрала к себе. Со своей
семьей я по-прежнему не общалась. Они не стремились, а я не
настаивала.
