В то памятное сентябрьское утро я
проснулась поздно. Впервые за долгое время приснилось прошлое,
похороненное в глубине сознания. Парень с белокурыми волосами
касался губами моей шеи. В перерывах между поцелуями он уверял, что
мои родственники оторвут ему голову за подобную вольность до
свадьбы. Я смеялась в ответ. Свадьба! Как же потрясающе это
звучало!
Впереди ждала длинная безоблачная
жизнь…
…Открыв глаза, я с трудом прогнала
полустершийся образ, не имеющий ничего общего с нынешней жизнью.
Ничего общего со мной. С обеими версиями меня: той, кем я была
последние восемь лет, и той, в кого превратилась сейчас. Я лежала и
лежала, ощущая полуобнаженным телом шелк дорогих простыней.
Цветочные боги! Мне никак не удавалось заново привыкнуть к этому
ощущению. Как и к давным-давно забытому миру роскоши и беспечности.
А следовало бы! Нельзя совершать ошибок. Особенно сейчас, когда
дело профессора Лиира у всех на слуху.
- Подъем! – велела я себе и вскочила
с кровати.
Взгляд в зеркало в ванной комнате
вызвал дрожь. Прошло два месяца с гибели «создателя» и три со дня
моего второго рождения (или третьего, если быть честной), а я
продолжала пугаться отражения. Хотя двадцатилетняя красотка Релия
Георгин - шатенка с небесными глазами - гораздо больше походила на
меня настоящую, чем побитая жизнью блондинка-бродяжка со шрамом на
пол лица, которую нашёл в притоне Гарик Руд - один из погибших
пособников профессора Лиира. Но та настоящая – наивная богатая
девочка – умерла слишком давно. Она отчаянно сопротивлялась
воскрешению.
Я на скорую руку приняла душ, отказав
себе в удовольствии подольше постоять под тёплыми струями, как это
делала в первые дни в пентхаусе. Облачилась в легкие кремовые брюки
и футболку с вышитыми розами. Собрала влажные волосы в куцый хвост.
Уселась с ногами в кресло в гостиной и включила личный экран, одним
нажатием кнопки превратившийся из карманного варианта в
книжный.
В новостном топе снова лидировал
почивший мучительной смертью профессор. Ифф Нарцисс – тот самый
блогер, раскрывший тайну Лиира, умудрился раскопать очередные
сведения. Он нашёл бывшую подружку Гарика Руда. Девица с мозгами не
дружила. Но сама того не ведая, приоткрыла завесу новой тайны.
Однажды её кавалер, перебрав в баре, признался, что шеф ненавидит
роботов, поэтому он – Руд – мечтает покрыть железяк человеческой
плотью.
Дура-подружка не воспринимала
болтовню Руда всерьез. Ни тогда, ни сейчас. Но Нарцисс напрягся и
задался вопросом в утренней записи в блоге: не создавали ли в
лаборатории профессора Лиира ещё и запрещенных агрегатов, один в
один похожих на людей? Его статью цитировали другие сайты,
информация множилась в геометрической прогрессии. Правда,
большинство пользователей в комментариях высмеивали выводы
Нарцисса.
- Проклятье! - возмутилась я, в
сердцах стукнув ладонью по мягкому подлокотнику кресла. - Сим!
Катись сюда! Немедленно!
Прислужник – обыкновенная железяка,
покрытая искусственной кожей – выкатился из соседней комнаты, едва
слышно жужжа колесами. Он давно стоял там, ожидая распоряжений. У
него, как и всех агрегатов, был серийный номер, считавшийся
позывным. Но мне с детства нравилось придумывать роботам имена. В
моем понимании, это их очеловечивало.
Ну-ну. Кто бы знал...
- Что прикажете, госпожа Георгин? -
поинтересовался Сим услужливо.
Внешность роботу досталась смазливая:
светлые волосы, серые глаза, чуть заостренные черты. Но в облике не
было ничего человеческого. Ни намека на эмоции. На лице навечно
застыло услужливое «механическое» выражение.
- Когда ушёл Квентин? - спросила я,
перелистывая страницы с комментариями. Раз моего «слуги-иностранца»
нет в наличии, стало быть, он покинул пентхаус.
