Ночной лес не замолкал ни на минуту: в глубине зарослей с шумом таял снег на ветках и лапах, рыхлые комья обваливались вниз мокрой россыпью и смешивались с влажной хвоей, перегноем, грунтом. Смесь на земле набухала и превращалась в вязкую глинистую кашу.
Эта жижа под ногами была ледяной и опасно скользкой, будто лед. Она налипала на сапоги и одежду жирными кусками, так что ноги становились пудовыми от окутавшей толстым слоем тяжести. Разведчики с трудом шли по весеннему гнилоземью сквозь ухающий и чавкающий лес.
Сырая грязь хлюпала и волочилась под ногами, армейские сапоги советских разведчиков скользили при каждом шаге, так и норовя уехать в сторону. Холодная липкая масса будто кокон обволакивала тело, выстуживая остатки тепла. Она напитывала форму ледяной сыростью, так что одежда не защищала от мартовского холода, наоборот, превращалась в ледяное влажное одеяло, от которого продирал мороз изнутри и начинало трясти в мучительном ознобе.
Начинался март 1944 года, четвертый год противостояния Германии и Советского Союза.
Природу мучило межсезонье, когда теплый ветер вдруг сменяют резкие заморозки. Зима с весной вступают в борьбу, по очереди одерживая свои маленькие победы.
В эту ночь, когда капитан фронтовой разведки Глеб Шубин с небольшим отрядом осуществлял вылазку на территорию врага, в лесу царила весна. Но резкое потепление его не радовало, тающий снег и слякоть мешали бойцам продвигаться по лесному массиву.
Весна топила снежные сугробы, стаскивала белые покровы с деревьев. Идти было невыносимо трудно, от сырости разведчиков мучал сильный озноб. А ведь они только выдвинулись и пока только успели пересечь границы двух территорий – оккупированной и освобожденной, а затем нужно было углубиться в лесополосу, чтобы под прикрытием деревьев пройти маршрут до намеченных пунктов.
От стремительного таяния лес ухал, скрипел, стонал, будто в мгновение ожил и заговорил разными голосами. В этом природном хоре оставались бесшумными, почти бестелесными, лишь три тени: капитан фронтовой разведки Глеб Шубин, командир разведывательной группы, и его подчиненные – два младших лейтенанта – Виктор Волченко и Алтын Оспанов.
Они двигались, не переговариваясь между собой, общаясь кивками головы, внимательными взглядами или жестами. Даже несмотря на непрерывный шум вокруг, разведчики соблюдали маскировку, не выдавая себя. Верхней одеждой служили потрепанные ватники, на голове – теплые ушанки, чтобы защититься от ночных заморозков. Темная поношенная одежда сливалась с лесным фоном. Никаких винтовок или автоматов с собой у разведчиков не было, чтобы не выдать себя бряцанием металла.
Быстрые, но мягкие движения, беззвучное передвижение – офицеры разведки будто три диких опасных хищника крались по весеннему лесу. Больше похожие на три тени, которые померещились вдруг между деревьев, чем на людей из плоти и крови.
Первым шел капитан Глеб Шубин – высокий, молодой и статный. Его широкий шаг задавал темп всей группе. За ним след в след старался успеть Оспанов, которому трудно было из-за невысокого роста попадать в длину шага командира, а еще пробираться по жидкой грязи так, чтобы не рухнуть на землю при неосторожном, торопливом движении.
Замыкал маленькую колонну младший лейтенант Виктор Волченко, длинный и сутулый парень двадцати пяти лет. Он то и дело настороженно крутил головой по сторонам, прислушиваясь к стонам, перестукам и капели в лесу. В этих звуках ему чудилась то немецкая речь, то шаги многочисленного противника. Для него эта разведывательная вылазка была первой, его из подразделения пехоты перевели в разведку за боевые заслуги и знание немецкого языка. Два раза удалось Виктору во время атаки после прорыва обороны захватить немецких офицеров, а потом поучаствовать в их допросе. За это политрук предложил младшему лейтенанту стать настоящим разведчиком – перейти в действующее разведподразделение полка. Тот согласился, тем более что вместе с ним отправили и его товарища, с которым Володя дружил всю жизнь, – младшего лейтенанта Оспанова.
